Если жара и засуха просто добавляли пыли на тёмно-зелёные листья сирени, то бессовестные горожане похоже устраивали общественный туалет под каждым кустом, украсив их до кучи пакетами мусора недонесёнными до контейнерной площадки. А ещё в кустах с завидной периодичностью обитал эксгибиционист Василий, пытавшийся осчастливить всех проходящих мимо дам своим появлением перед их взорами в приспущенных штанах. Несмотря на то, что Васятка был неоднократно бит мужьями, отцами и братьями представительниц прекрасного пола, коим повезло встретиться с данным индивидом, залечив боевые раны, тот вновь возвращался на свой пост. Ни побои, ни периодическое пребывание в стенах психиатрической лечебницы, из стен которой его регулярно забирала сестра «под свою ответственность», ничего не могло заставить Василия поменять облюбованное местечко.
Я шла по дорожке очень быстро, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы мой взгляд ненароком не упал на вездесущего Василия. Такое поведение оказалось опрометчивым. Асфальтовое покрытие, уложенное лет двадцать назад, больше напоминало летное поле после ковровой бомбардировки, ровных мест в этом заповеднике ям и трещин попросту не было. Что и следовало ожидать, я споткнулась и едва смогла удержаться на ногах, отменив встречу моего носа и поребрика, что меня крайне удивило. Чтобы я да не упала, разбив себе попутно что-нибудь такого не припомню. Но самое удивительное произошло дальше.
Пока я остановилась и рассматривала носок стареньких кроссовок, опасаясь обнаружить отстающую подошву, мимо меня весело щебеча и беспечно хихикая прошли девочки-подростки в серенькой форме какого-то лицея. Через пару мгновений раздался истошный визг на три голоса, заставивший меня нервно вздрогнуть и повернуть голову на звук. Как оказалось, перед обогнавшими меня девчонками выскочил Василий. Если бы не споткнулась, пропуская девчонок, оказалась бы на их месте, так что можно сказать я ещё легко отделалась в отличие от остальных. Школьницы получили психологическую травму, а вот местный эксгибиционист получил травму едва ли совместимую с жизнью от папаши одной из девочек, шустро примчавшегося на визг чадушка. На вопли Василия прибежала его сестра, полутрацентнеровая Елена Владимировна, и принялась пинками отгонять от скорбного на голову брата разъяренного мужика, радеющего за честь дочери и всего подрастающего поколения. Бесплатный спектакль в рекордные сроки собрал плотное кольцо зрителей и даже трёх юных операторов, громко смеющихся и сдабривающих крики нецензурными комментариями.
Поглядев с опаской на происходящее, убрала руку уже потянувшуюся в карман за телефоном, чтобы вызвать полицию и скорую. Тут и без меня полно тех, кто сделает это лучше. Мне лишние проблемы не нужны. И вообще мне ещё в магазин надо зайти.
Поежившись от нежно покусывающей меня совести, я вернулась назад на несколько шагов, чтобы свернуть на другую дорожку, ведущую в сторону ближайшего супермаркета. По-хорошему мне следовало зайти туда ещё пару дней назад и пополнить скудные запасы продуктов, скудевшие ещё быстрее благодаря моей чересчур прожорливой соседке. Да, да, мне приходилось делить крохотную однокомнатную квартиру с соседкой, студенткой третьего курса, ибо оплачивать в одиночку данную жилплощадь не позволяло моё почти бедственное финансовое положение. Хотя и такой вариант быль ничуть не лучше.
Викуля была из тех деревенских девочек, которым учёба была нафиг не нужна, но пойти наперекор родителям, успешным фермерам, возжелавшим для доченьки корочку о высшем образовании, и лишиться денег на карманные расходы она очень не хотела. Попав в «большой город» и распробовав свободную жизнь, милая девочка тем более не готова была отказываться от подобного, так что приходилось цепляться за учёбу. Викуля весь учебный год тусила по клубам и водила в нашу съёмную квартиру своих кавалеров, а во время сессии рыдала в трубку, упрашивая папу и маму оплатить «ну, ещё один экзамен, а то эта грымза меня завалит, она обещала». Папа и мама верили, что любимую доченьку в университете принижают и вытягивают из наивной девочки деньги, но были слишком заняты, чтобы приехать и устроить руководству ВУЗа скандал по этому поводу,
чем Вика и пользовалась.
Если первый и второй курс девушка ещё изредка посещала занятия и даже самостоятельно сдала пару зачётов, то к третьему курсу она забила на учёбу громадный болт и полностью отдалась разврату. Единственная комната съёмной квартиры превратилась в траходром небывалых масштабов, а трезвой свою соседку я видела только раз, когда её родители приехали на выставку сельского хозяйства и решили заодно проведать дочку.
Именно по причине небывалой «занятости» Викуля не ходила в магазин за продуктами, а предпочитала нагло таскать их у меня. Ни воспитательные беседы, ни скандалы, ни угрозы рассказать её родителям о творимых их дочей бесчинствах успеха не возымели, наоборот обернулись для меня новыми проблемами. После очередного выяснения отношений по поводу чудесного исчезновения купленных мною продуктов, очередной любовник Вики, которому она на меня наябедничала, решил за неё вступиться и пообещал свернуть мне шею, если я попытаюсь пообщаться с родителями его «куколки». Того кто бы мог вступиться за меня попросту не было, посему мне приходилось терпеть выкрутасы соседки и молчать.