Когда он затих, убивший его мужчина средних лет повернулся к старику и мрачно произнес:
Хмауль из макаронников. Это прозвище.
Слышал о таком, кивнул задумавшийся дедок.
Получается, итальяшки на нас поперли? Под шумом решили разобраться с нами?
Чушь! буркнул старик и, оставив чашку, поднялся, опираясь на потемнелую от возраста деревянную трость. Подстава это. Кто-то хочет столкнуть нас лбами с макаронниками. И не пожалел ради этого дела нескольких сотен кредов.
А если все же итальяшки?
Ты, Семен, соображать так и не научился, гляжу
Пап
Не папкай мне тут Сам подумай кто бы в здравом уме решил, что такими силами нас можно взять? Это чья-то мелкая пакость и не слишком умелая. И от этого обидно чутка
Почему?
Ну, раз они рассчитывали, что мы клюнем на приманку и пойдем крошить итальянцев значит, считали нас дураками. А это обидно. Надо бы отыскать этих негодяев. И дать им почитать Достоевского там, где про топор. А затем показать на практике. Понял меня, Семен?
Понял. Найдем. Покажем. А с макаронниками что?
А с ними я сейчас свяжусь и поговорю. Раз укололи нас уколют и их, выставив все так, будто русские Ваньки атакуют.
А Хмауль?
Он ли это был? Если верить покойным, дедок безразлично взглянул на три вытянувшихся на полу трупа, то этот Хмауль раз семнадцать свое имя повторил. Он же не глухих нанимал. Тупых да. Но не глухих. Опять же, если нанимаешь таких никчемных, значит, нанимаешь втемную так зачем имя свое орать во всеуслышание?
Я понял.
Усиль охрану периметра. Убедись, что все наши внутри. Отправь квартальных пусть считают прямо по головам. Всем что-то услышавшим поясни доходчиво: итальяшек мы уважать не уважаем, но ни в чем не виним. А как разберемся расскажем всем что да как. Понял?
Да.
Выполняй И чтобы никто из наших наружу не совался! Сообщили мне тут, что вошел ударный отряд полицейских и ведет его сам бравый лейтенант Линдрес
Вот дерьмо
Рот!
Прости, пап
8
Но сейчас на знаменитом перекрестке МК-Р-13 не было ни единой души что, возможно, случилось в первый раз за всю историю астероидного города с момента его постройки. Пустовал не только замусоренный пятачок в центре были пусты и дороги. Лишь пара пакетов трепетала на пришедшим из главного коридора ветру трепетала так, как в дорогих фильмах трепещет тревожно трава в штормовых порывах
Первым в коридор вошел полицейский отряд. Он пришел от Одиннадцатого сектора, наполнив воздух тяжелым топот брони, лязгом гусениц вспомогательных АКДУ и нарочито басовитым рокотом мощного двигателя оперативной машины-штаба, могущей быть почти бесшумной при нужде. Но сейчас копы не таились они жаждали вновь напомнить гребаной окраине, кто здесь хозяин. Они желали
и упало среди копов. Один из полицейских взглянул себе под ноги и судорожно сглотнул, увидев покачивающуюся на полу гранату оборонительного типа. Он такие видел только в фильмах В следующую секунду взрыв оторвал ему ноги и заодно убил еще семерых раненных мятежников и копов, лежащих вповалку.
Прекрати-и-ить! этот крик раздался разом с двух сторон.
С лязгом разошлись двери тяжелой машины, и на пороге показалась огромная фигура лейтенанта Линдреса в боевом доспехе. Ему навстречу шагнула фигура куда большего объема. Мгновение страж закона и матерый бандит мерялись взглядами сквозь непроницаемые темные забрала боевой брони, в то время как продолжалась стрельба. Они успели понять ошибку, но исправить уже было ничего нельзя
Следующие взрывы усугубили проблему и поставили Нулей вне закона. Отныне их ничто не спасет и Большой Брат понял это. Не помогут связи и деньги. Копы ненавидят убийства себе подобных. И они не поймут того, кто попытается отговорить их от справедливого воздаяния. Понял это и Линдрес, поднявший руки со встроенным оружием и открывший огонь. Большой Брат фигура немалая. И доход Нули приносили огромный, угнездившись чуть ли не в каждом секторе. Но жирному главарю придется сегодня умереть, а лейтенанту придется с привычной широкой улыбкой получить на грудь очередную медаль, зная, что вскоре на замену этому жирному ублюдку придет следующий Что ж почему нет? И
Это еще что?
Пошатнувшийся Линдрес тяжело наклонился и взглянул на свои облитые сталью ноги. На левой висел однорукий трясущийся старик с красным от крови лицом. Он грыз колено лейтенанта гнилыми зубами, потеряв уже половину из них. А на правой к правой стопе приникла какая-то непонятная хреновина с болтающимся лысым хвостом. Огромная крыса? На него напала огромная крыса? Рваная шкура идет странными складками так сползает порой с плеч слишком большая куртка. И что эта тварь может противопоставить сложной и хорошо защищенной стальной ступне доспеха, способной легко выдержать даже взрыв пехотной мины под усиленной подошвой? В дыре мелькнула блестящая сталь, сверкнули искры
Что за?
А-А-А-А-А-А-А-А-А! выгнувшись от пронзившей его дикой боли, лейтенант закрутился, затопал.
Стрельбу он не прекращал, успев заметить, как шатающийся под очередями и прикрывающийся бронированными руками шар Большого Брата уходит обратно, загораживая собой выживших и продолжающих огрызаться Нулей. Дернув ногой, Линдрес попытался стряхнуть повисшую на ней тварь, но не преуспел, и боль вдруг стала еще сильнее Заорав, он опустил стволы, и по крысиной шкуре ударили две плотные очереди. Затрясшийся от частых попаданий киборг выпустил электроразряд, и крик лейтенанта Линдреса резко оборвался, когда электричество прошло по стальному телу, затем по сверлу в пасти киборга, вошедшему в стык между броневыми пластинами доспеха, и ударило в просверленную ногу из плоти и крови. Получивший разряд лейтенант рухнул как подкошенный, ударившись о борт машины, съехав по нему и придавив двоих подранков из своих. Пока те задыхались под тяжелой тушей, остатки Нулей втянулись в левый коридор, оставив на полу десятки трупов. Выжившие мятежники, прихватив с собой истерзанное и истоптанное тело проповедника Мика ушли в правый коридор, не забыв похватать оружие и щиты.