Сколько тебе было? ужаснулась Адди.
Четырнадцать. Это случилось год назад. Они пришли и перестреляли нас всех. Я очнулся на заднем сиденье мотоцикла Джулс. Теперь он тараторил уже без остановки. Меня привезли сюда, и я типа должен был остаться им благодарен.
Ты хотел сказать, что и остался благодарен.
Услышав этот голос, я подскочил. В следующую секунду из-за палатки вышел Михей. Его суровое лицо пылало гневом. Айзек побелел как полотно, отступил на шаг и едва не упал.
Д-да, промямлил он.
С тех пор как я ушел из КРВЧ, мне не случалось видеть такого страха в глазах рибута, и паника Айзека передалась и мне. Чего он так испугался? Почему вообще остался здесь, когда понял, что Михей прикончил его и всех, кого он любил?
Указав рукой на Айзека, Михей посмотрел куда-то вдаль, и рядом с несчастным парнем тут же возникла хмурая Джулс.
Обсудим это в моей палатке, произнес Михей.
Глаза Айзека наполнились таким ужасом, что я побоялся даже представить, что произойдет дальше в палатке.
Джулс схватила Айзека за руку, и я шагнул вперед, заступая ей дорогу.
Не надо, сказал он, дико взглянул на меня и замотал головой. Брось.
Джулс грубо дернула его к себе, и я едва сдержался, чтобы не крикнуть на нее. Михей молча наблюдал за нами, скрестив на груди руки, ему не нужно было ничего делать, хватало одного его грозного присутствия.
Брось, Каллум, повторил Айзек, умоляюще посмотрев на меня через плечо.
Я со вздохом признал поражение и отошел к Адди. Она стояла не шевелясь, на лице застыл страх.
Михей шагнул вперед, буравя нас свирепым взглядом:
Здесь существуют правила.
Никто не говорил нам ни о каких правилах, ответила Адди.
Михей подвигал желваками, словно пытаясь взять себя в руки:
Айзек вам сразу сказал, что мы не обсуждаем наши жалкие человеческие жизни.
«Жалкие человеческие жизни»? Он это всерьез?
Впрочем, вам, как новеньким, я делаю поблажку. Его тон вдруг сделался непринужденным и легким, и у меня сложилось впечатление, что он окончательно спятил. Это было все равно что перейти из режима «Убью» в режим «Будем дружить».
Я сделал шажок назад. Дружить с ним мне не хотелось.
Но я советую вам заниматься своими делами и не совать нос в чужие, в которых вы ничего не смыслите.
В чем это, интересно, я не смыслил? Он убивал людей. Распоряжался ими. Пугал их. По мне, так все яснее ясного.
Ни Адди, ни я
встревожены. Их не могли обеспокоить наши травмы, значит причина крылась в чем-то другом.
Михей подступил ближе. Его возбуждение отчасти улеглось, брови сошлись в суровую линию. По всему было видно, что настроен он решительно.
Минуту я еще раздумывала, не дать ли ему победить. Он явно нуждался в укреплении своего статуса вождя, и победа в поединке могла помочь ему в этом. Возможно, тем самым мне даже удастся завоевать его доверие.
Но я никогда не играла в поддавки. Я вообще редко проигрывала.
Растопырив пальцы, я сжала их в кулаки. Не проиграю и сегодня.
Рили! Займешься отсчетом? спросил Михей, не глядя на него.
Три два один. Начали!
Мы не шелохнулись. Я ждала, когда он бросится на меня, чтобы зайти с фланга и, может быть, сломать ему руку. Уголок его рта дернулся вверх. Михей ждал того же.
Это не соревнование, кто кого переглядит, весело напомнил Рили, стоявший за мной.
Михей сделал выпад, словно решил, что я отвлекусь на эти слова. Я без труда увернулась и изобразила улыбку.
Не успела я выпрямиться, как он отступил на шаг. Его преимущество заключалось не в силе и скорости, а в терпении и умении оценить ситуацию. Мой малый рост не сбил его с толку.
Я быстро шагнула вперед и выбросила левый кулак, метя в лицо, а правый послав в живот. Михей блокировал первый удар и слабо охнул, заработав в брюхо.
Тогда он вскинул руки и принялся бить сильно и быстро, не останавливаясь ни на секунду. Я уворачивалась, отражала удары и чуть не грохнулась, когда получила по скуле. По мастерству кулачного боя он занял почетное второе место в моем рейтинге. Первое по-прежнему оставалось за Рили.
Неожиданно Михей пригнулся и обхватил меня за ноги. Я упала, издав стон, и он припечатал мои плечи к земле, запросто придавив своим весом.
Я терпеть не могла таких трюков и тут же врезала ему в место, опасно близкое к мошонке. Михей задохнулся и свалился с меня. Я вывернулась от него прежде, чем он вцепился в мою лодыжку. Раздались одобрительные возгласы, и я быстро оглянулась на толпу. Кого они подбадривали Михея? Или меня? Ладно, не важно.
Он бросился на меня, едва я вскочила на ноги, и я чуть не рассмеялась. Ненадолго же хватило его выдержки! Я уклонилась от удара, развернулась и врезала ему в бок. Хрустнули ребра.
Михей чуть качнулся, и я расплющила ему нос. Он моргнул, словно в растерянности, но, когда я осознала, что никакой растерянности нет и в помине, носок его ботинка уже врезался в мое колено.
Оно, понятное дело, сломалось, и я отскочила в сторону, прыгая на одной ноге. Там я поставила на землю сломанную ногу и постаралась не обращать внимания на адскую боль.
Михей помедлил, переводя взгляд с моего колена на лицо.
Черт, хохотнул он.
Я усмехнулась и мотнула головой: мол, иди сюда.