Повар захватил парня за ухо и стал драть, приговаривая:
Кому Данилка, а тебе Данила Иваныч!
Сысойка заревел благим матом, а старик подтянул его к себе и зашептал:
Мотри, Орёлка доведет, а хозяин тебя отодрать велит.
Данилка-то? крикнул Сысойка.
Вот те и Данилка, неслух дурной! сказал сердито Надейка и дал внуку подзатыльник.
Чего там про салтана Сысойка врал? говорил сам с собой старый повар. Надолго, стало быть, Иван Максимыч отъехал. Так про варю и не молвил ничего. Оттаяла земля, починать бы варю пора.
Молодой хозяин
Стой, стой! крикнул он вдруг, погодь! Не гомони.
Он прислушался. Дрова сухие, а шипят точно водой политы.
Повар выхватил из печи одно полено, сунул голову под цырень над самой ямой, посветил себе и крикнул подварку:
Тащи вон поленья! Слышь, шипит, рассол текет. Вовсе проржавели, стало быть, цырени. Чего делать-то? Подь живо по иным варницам. Молви, пущай доглядывают повара. У нас-де текет. Много б рассола враз не лили. И затоплять пущай погодят.
Подварок побежал.
Грех-то какой, говорил Надейка, качая головой. Варя вовсе пропадет. Время-то горячее.
То и ладно, сказал один из работников. Хозяин молод, не приметит, а мы тем часом погуляем.
Молчи, Артюха, крикнул Сысойка, у хозяина-то, слышь, тут приятели живут, в одночасье доведут.
Вишь, дурни, сказал повар, не приметит хозяин, что варницы стоят. Чай, дым-то наш и с хозяйского двора видать. Беги, Орёлка, на хозяйский двор, молви Даниле Иванычу, повар-де Надейка просит его тотчас до варниц дойти, беда-де с цыренями приключилась.
Может, иного кого пошлешь, Надейка? хмуро сказал Орёлка. Вишь, чего молвят, черти.
А ты не слухай дурней. Велю, стало быть, бежи. Ну, живо! Мотри, Данилкой хозяина не кличь.
Орёлка побежал.
Почто ты его, дедка? спросил Сысойка. Сам ведаешь наушник.
А чего ему доводить-то? Пущай увидает хозяин, что в чести у нас Орёлка, до его допущаем. Ладней так-то оно, коли впрямь в случай Орёлка попал .
Орёлка бежал и ног под собой не слышал. С коих пор он Данилки не видал голубей вместе гоняли. Неужели запамятовал? Хозяин же он ноне. Похочет вовсе с варниц возьмет. Может, в приказчики выведет. Не робенок же он. И грамоте научен. Покажет он тем соленым носам
Завернул Орёлка на площадь, а навстречу ему из ворот сам Данила вышел.
Орёлка так и стал столбом сразбегу.
Дани ла Иваныч, начал он, еле переводя дух.
Ну, чего? спросил Данила.
Надейка повар просит дошел бы ты тотчас до варниц Беда там
У Орёлки совсем из головы выскочило, что такое с варницами. Не думал он вовсе об них, пока бежал.
Какая беда? спросил Данила.
Да вишь начал он, цырени там. Не ведаю чего, Данилка Данила Иваныч.
Вишь, дурень, сказал Данила. На варницах сидишь, а чего приключилось не ведаешь. Ну, бежи, молви Надейке, тотчас буду.
Орёлка стоял на месте. Данила уж зашагал к пристани.
Ну! крикнул он, обернувшись, чего стоишь ровно пень? Прямой дурень! Бежи, сказано. Орёлка побежал к варницам. «Вот те и вспомнил, думал он. Облаял лишь у проклятый».
Тотчас придет, крикнул он издали Надейке.
Ладно. Живо ты обернулся, сказал Надейка.
Видно, хозяин-то не больно с им беседу вел, засмеялся Артюха.
Орёлка молчал.
Дай срок, сказал Сысойка, хозяин за им ключника пришлет, в хоромы к столу звать.
Будет вам, дурни, зубы скалить, сказал Надейка. Мотри, хозяин идет.
От пристани по берегу Солонихи, закинув назад голову и стараясь шагать пошире, подходил Данила.
Чего там у тебя приключилось? спросил он громко.
Да, вишь, батюшка, Данила Иваныч, сказал Надейка, самое время варю весеннюю починать. Затоплять было стали. А рассол-то того, текет.
Куда текет? спросил Данила.
Да скрозь, стало быть. В печь, в огонь. Проржавели вовсе цырени.
Чего ж не сказывал?
Как не сказывать, Данила Иваныч? Сколь разов батюшке твому доводил безотменно-де чинить надобно Не слухает хозяин. С того ж и соль наша испоганилась вовсе. Бракуют. А ноне и вовсе варить не можно утекет рассол весь. Кои цырени еще малость держатся, да я не велел затоплять, може, все разом чинить велишь. Донья бы лишь покуда новые. Полицы же есть, поди. Хошь, погляди сам.
Ладно,
чего глядеть. Матушка еще поминала. Ладно, Надейка, тотчас пришлю полиц со двора и кузнецов тож. Пошли кого в помощь полицы таскать.
А вон Орёлку хошь бы. Справный парень, сказал Надейка. Може, и вовсе во двор возьмешь?
Какой справный, сказал Данила. Чего приключилось тут и то не растолковал. Тут пущай работает. А коль слухать не станет, поучить велю. Озорной парень.
Данила повернулся и быстро пошел к дому.
Вишь ты, сказал Надейка и поскреб в затылке.
То, знать, замест обеда начал Сысойка.
Не замай его, сердито крикнул Надейка, оглянувшись на Орёлку.
Тот стоял, сжимая кулаки, и молча глядел вслед Даниле.
Артюха, Сысойка, сказал Надейка, бежите на хозяйский двор полицы таскать.
В амбаре навалено было много всякого добра и сверла, и мотыги, и скребки, и клещи, а железных досок не видно было.