Лежать! приказал я и, как положено по инструкции, придавил Барса ладонью к земле. Лежать, как можно строже повторял я и отходил все дальше и дальше.
Пес лежал, подтянутый, мускулистый, напряженно и недобро следил за мной. Когда я приблизился, он вскочил.
Я крикнул:
Лежать!
Барс лег, но в другом месте. Он смотрел на меня недоверчиво и зло. Глаза его пылали синим пламенем. Он не принял от меня кусочек мяса. Команду «лежать» он воспринял как наказание и обиделся.
В последующие дни я ничего не мог изменить. Барс ложился, но стоило мне отойти, он менял место. Затаится и лежит. Никакими пирогами не выманишь. Надорвись не дозовешься. Подойдешь, приласкаешь, тогда разожмется, вскочит, как пружина. Я не учел его психики, особенности характера и невольно обидел.
Осень подкрадывалась медленно и зеленую рощу перекрашивала нехотя. Набрасывала краски, как ленивый художник, осыпала золотином ольху, киноварью рябину и охры сыпанула в траву. Не тронула ветви кедрового стланика: колючие лапы по-прежнему зеленели над оврагом возле ручья. Не зря поэты воспевают красоту осеннего леса. Только жаль, не любоваться природой, не мечтать приходят сюда люди. Потянулись грибники, ягодники с корзинками, кошелками и ведрами.
Вот тут-то мой воспитанник и показал себя настоящим хозяином. Он яростным лаем сопровождал каждого проходящего мимо и неистово рвался с цепи, если кто-то приближался. Он был великолепен в священном гневе. Теперь я мог
спокойно разбросать по двору инструмент.
Но полюбил я Барса не за сторожевые качества. Мне нравились его глупые недостатки. Они были милы, по-детски непосредственны и наивны. Я специально мотался на мотоцикле по лесным дорогам, чтобы закалить Барса. Ноги его крепли. Блох я вывел радикальным образом: вымыл пса дегтярным мылом, а в будке постелил полынь. В пределах двора Барс ориентировался, а за оградой садился и смотрел на свой дом, как на летающую тарелку с чужой планеты.
Исполнилось ему шесть месяцев. Однажды Алексей, сосед по даче, предложил рассаду каких-то цветов. Мне не хотелось за ними идти, но жена упросила. Дача Алексея выше по ручью. Я отвязал Барса, и мы отправились вдоль оврага. Пес держался у ноги, хотя по этой тропе часто ходил со мной на прогулку. К Алексею в сад я собаку не пустил. Там у него грядки, клубника и прочие насаждения.
Возле калитки я приказал Барсу лежать.
Цветы мы выкопали быстро, минуты за две, за три. Минутку поболтали для приличия. Вышли, а Барса нет.
Барс! Барс!..
Тишина. Его манеру сменить место и затаиться я знал. Нужно искать поблизости, в кустах. Руки оттягивали цветы с землей и корнями. В конце концов, пусть подождет настырный пес. Через минутку я вернусь. Мелкой рысцой я засеменил к дому, положил цветы на завалинку и вернулся к калитке Алексея.
Барс! Барсик! Барсик!
Кричать не имело смысла. Но разве вытерпишь! Авось подаст голос или подбежит
Куда же ты, бесенок, завалился? Поди, не только слышишь, но видишь меня, посмеиваешься! Ждешь, когда подойду, приласкаю. Барсик, Барсик! я тихонечко напевал и заглядывал под каждый кустик. Ах негодник. Ах хитрец И тут тебя нет, где же ты спрятался?
Солнце с критической быстротой падало, вот оно уже повисло на вершинах деревьев Я перестал петь. Вместе с сумраком в душу закрадывалось беспокойство. Взяло зло на упрямого пса, и я совершил вторую ошибку.
Барс! Барс, твою мать!..
Нет, я ругнулся негромко, но явно вслух и тотчас прикусил язык. Я знал, что собаки очень реагируют на тон, которым отдается команда. Если Барс услышал хоть шепот, а слух у него тонкий, то Страшно подумать.
Я уже не просто ходил искал, а бегал вдоль и поперек, кругами и спиралями, все более расширяя круг поиска. Прибегал в свой двор, смотрел, бегал к Алексею
Начало темнеть, тогда я вскочил на мотоцикл и объехал каждый двор дачного поселка. Их всего-то десяток, но нигде Барса не было. Я исколесил все ближние и дальние лесные дороги. В пути часто останавливался, звал и ждал. Нет, из леса Барс не выходил. Я в этом был уверен.
Стемнело. На лес упали холодные звезды. Я сидел на крыше. Мой голос разносился на десяток километров. Я слушал тишину и снова кричал:
Барсик, Барсик!
Крик мой напоминал глас вопиющего в пустыне. Барс словно в воду канул.
Я представил себе его обиженную мордашку, виноватые глаза Вот он сидит в своей тонкой шкурке, дрожит от холода, и нижняя челюсть его нервно хватает воздух. Он ждет меня Он будет терпеливо ждать, пока не околеет. Он в детстве был уже старичком, не играл с собаками и поэтому к ним не подойдет, не приблизится к чужому дому, человека облает, а то и просто убежит от него еще дальше в кусты.
С рассветом я уже проверял соседние поселки. Из улицы в улицу вел машину на малой скорости, заглядывал в каждый двор. Я опрашивал детей и взрослых, просил сообщить, если появится пес. Вечером, разбитый, я вернулся домой. Заглянул в будку и почувствовал пустоту. Пустоту во дворе и в душе. Я очень переживал. Словно потерял самого близкого мне человека.
Целый месяц я искал Барса. Начинал в лесу и заканчивал дальними поселками. По вечерам я не мог сосредоточиться ни на чем. Мне страшно было подумать о его голодной смерти. Смерть в ожидании хозяина. Вот он, Барс, сидит, и я вижу слезы в его глазах.