Чернь мало-помалу образумилась.
Переговоры тянулись довольно долго; наконец договор был заключен (17 сентября 1651 года). Число казаков было уменьшено до двадцати тысяч; помещики вступали на Украине в свои прежние права; евреям также предоставлялось свободно жить везде.
Когда вся Украина узнала об условиях Белоцерковского мира, поднялось повсюду сильное неудовольствие. Хмельницкий в глазах народа был предателем, отдавшим своих опять в жертву панам и жидам. Не желая снова идти в кабалу, крестьяне и казаки целыми тысячами стали выселяться в южные области Московского государства и устраивать там свои слободы, как это было после неудачных восстаний Остранина и Гуни. «Малорусы жгли свои хаты и гумна, чтоб не доставались врагам, грузили на возы свои пожитки и отправлялись огромными ватагами искать себе новой Украины, где бы не было ни ляхов, ни жидов». В пределах нынешних Курской и Харьковской губерний разом возникло множество малорусских слобод, из которых иные разрослись потом в значительные города (Сумы, Короча, Белополье, Ахтырка, Лебедин,
Харьков и другие). Напрасно Хмельницкий запрещал выселяться, напрасно польское правительство хотело даже силой удержать переселенцев ничто не помогало, народ уходил толпами, порой даже оружием пролагая себе дорогу.
Но и крестьяне, оставшиеся на Украине, выказывали всюду крайнюю вражду к панам своим, которые стали снова водворяться в прежних своих поместьях. По-прежнему начали собираться вооруженные шайки, беспрестанно нападавшие на поляков. Сам гетман в своем Чигирине мог опасаться за свою жизнь. Чернь сильно волновалась против него, и он очутился между двух огней: с одной стороны, вынужден был исполнять договор, чтобы не навлечь на Украину новой беды от поляков; с другой ему крайне опасно было еще более раздражать свой народ, угождая полякам. Приходилось то казнить нескольких вожаков, волновавших народ против поляков, то позволять вносить в реестр значительно большее число казаков, чем полагалось по договору. Хмельницкий, конечно, и сам вполне понимал, что в таком положении долго оставаться невозможно, и заключил Белоцерковский мир лишь с тем, чтобы собраться с новыми силами. Борьба была неизбежна; польское иго было невыносимо для Украины.
Переяславская рада
Нелегко было вести войну и Хмельницкому. Шестилетняя борьба с Польшей сильно надломила малорусский народ он не успел еще оправиться от недавних тяжких потерь и жертв. Хмельницкий понимал, что борьбе с Польшей долго еще не будет конца; что поляки скорее погубят свое отечество, чем откажутся от власти над русскими областями. Своими силами управиться с Польшей Украина и прежде не могла, а теперь и подавно. Хмельницкий всюду искал поддержки, заводил сношения и с Турцией, и с Трансильванией, даже со Швецией, но до сих пор ниоткуда не было ему помощи. Татары, которые всегда не прочь были участвовать в грабеже и опустошении неприятельской страны, плохими были союзниками, когда борьба становилась трудной; притом их легко могли подкупить поляки и склонить на свою сторону. Одна надежда осталась у Хмельницкого надежда на Москву: с ней связывали малорусский народ одна вера и одно происхождение. Уже не раз Богдан пытался как-нибудь втянуть Москву в борьбу с Польшей, но царь не желал нарушать мир с ней. После Берестецкого погрома Хмельницкий стал откровенно говорить московским боярам, приезжавшим к нему, о своем желании поступить под высокую руку православного государя; наконец прямо обратился к нему с этим предложением. Алексей Михайлович долго не соглашался, опасаясь разрыва с Польшей, но охотно взял на себя посредничество, чтобы примирить Хмельницкого с королем.
Паны приняли очень холодно предложение царя: «говорили, по словам русских послов, гораздо сердито, что Зборовского договора и на свете нет, с Хмельницким у короля никакого договора не было, а под Зборовом договаривались с крымским ханом, и договор этот нарушен Хмельницким, им же нарушен и договор под Белой Церковью, и теперь король всех этих изменников
снесет и до конца разорит».
Между тем весной 1653 года польский отряд под начальством Чарнецкого вторгся в Подолию, и снова начались все ужасы зверской жестокости, разорения и опустошения. Осенью сам король с большим войском выступил против казаков и стал под Жванцем, на берегу Днестра. Пришел сюда и Хмельницкий и опять привел с собой своих вероломных союзников татар. Они рассеялись загонами по всей стране, и полякам отрезаны были все пути. Скоро начались сильные холода, и в польском стане обнаружился недостаток в продовольствии. Поляки начинали уже со страхом думать, что для них повторятся збаражские невзгоды. Но они спаслись заключили унизительный договор с ханом; король обязался уплатить ему сразу сто тысяч червонцев, затем ежегодно уплачивать большие деньги и, сверх того, дозволить татарам в течение сорока дней брать пленников в областях, принадлежавших Польше. Притом король обещал казакам утвердить Зборовский договор, по требованию хана, для виду только, а впоследствии сам хан тайно обещал помочь полякам укротить казаков.