- Понимаю, Мик. Она вне закона... Ее нет всюду - и
у вас, и у нас, и в этой, бином, Утопийской Советской Социалистической...
- Где? - удивился Плотников, но Келюс не стал ничего объяснять. Разговор затих,
и вскоре Мик попрощался, обещав заехать вечером, после девяти. Лунин еще
некоторое время курил, задумчиво поглядывая на зеленые кроны под окном, а потом
решительным движением затушил окурок в пепельнице и. направился к телефону.
Номер, который ему было ведено набирать только в крайнем случае, долго не
отвечал. Николай думал уже положить трубку, как на другом конце провода что-то
затрещало, словно там включили глушитель, и он услыхал голос Генерала.
- Это Келюс, - начал Николай. - Мне...
- Ты один? - перебил тот. Лунин успел произнести лишь нечто вроде "ага", как
голос в трубке вновь прервал его:
- Никуда не выходи, сейчас за тобой подъедут. И никуда больше не звони, ясно?
- Ясно, - вздохнул Келюс, но в трубке уже гудел отбой. Ждал он недолго. Вскоре в
дверь позвонили, и на пороге появился старший лейтенант Алексей, на этот раз в
штатском.
- Привет, Николай, - быстро проговорил он. - Собирайся, отец тебя ждет...
Николай молча пожал ему руку, зашел в кабинет, достал из ящика стола заранее
приготовленную папку, а затем, проверив, не оставил ли включенным чайник, так же
молча кивнул.
Во дворе их ждала машина. Шофера за рулем белой "Волги" с правительственными
номерами не оказалось, и Алексей сел за руль сам.
- Ну даешь, - хмыкнул он, заводя мотор. - Что ты натворил такого, а? Отец просто
вне себя, я его таким давно не видел. Только когда Украина флот потребовала, он
так нервничал. Когда ты позвонил, он чуть трубку не разбил, а потом сказал, что
отправит тебя лет на десять в лагеря.
- А что? - охотно откликнулся Лунин. - Пожалуй... Лагерь - это еще ничего.
- А Стелла, как услыхала, так тут же потребовала, чтобы тебя не трогали. Мол, ты
хороший человек, и это сразу видно. Ну, отец и высказался!..
Вначале Келюс не понял, о ком идет речь, но потом вспомнил ушастую девицу,
интересовавшуюся его планами на август.
- Так что, считай, большая часть нашей семьи за тебя, - резюмировал Алексей.
- Ага, - без всякого энтузиазма отозвался Келюс. Машина долго кружила по
Столице, в конце концов вырулив на Ленинградский проспект. Алексей то и дело
посматривал на часы, приговаривая, что опаздывать нельзя ни в коем случае.
Наконец "Волга" подъехала к огромному старинному дворцу, где почти два века
назад квартировал невысокий человек в серой треуголке. Чуть в глубине, на
небольшой площадке, Келюс увидел черный автомобиль с зеркальными стеклами.
- Пошли! - поторопил Алексей. - Мы и так опоздали на две минуты.
По тону, с которым были произнесены эти слова, Николай понял, что Генерал не
любит шутить. Он взял документы и вышел из машины. В ту же секунду дверца
черного чудища отворилась, и оттуда вышел знакомый уже Лунину военный -
начальник личной охраны. Его взгляд скользнул по толстой папке, которую Николай
держал в руке.
- Не бомба, - понял его Лунин, - там только бумаги. Показать?
Военный секунду раздумывал, затем, не сказав ни слова, кивнул в сторону машины.
Николай заглянул в открытую дверцу.
- Садись! - услыхал он голос Генерала. - Да быстрее, чего топчешься?
Келюс забрался внутрь, и дверца тут же захлопнулась.
- Я сделал ошибку, Лунин, что решил с тобой поговорить. Тебя надо было просто
арестовать, ты же убийца! Убил офицера милиции! По тебе Колыма плачет!
- По мне многие плачут, - не стал спорить Келюс. - А насчет Колымы, так это,
бином, еще доказать надо!
Послышался странный звук, словно Генерал зарычал.