- Доказать? Так это не ты убил Цэбэкова? Юлишь, значит? Нашкодил, так признайся!
- Признаюсь, - пообещал Келюс. - На суде я расскажу все - и про комнату, которую
охранял в августе, и про то, как погиб парень, которого я сменил на карауле, и
про Волкова... Закрытый суд вам не устроить, не те времена, значит, остается
прикончить меня до суда.
- Ну это ты брось! - не особо уверенно возразил Генерал. - Мы этим не
занимаемся.
- Да? И это не вы обещали расстрелять всех нас, если я не отдам скантр? Ну и про
скантр тоже придется рассказать. И про документы. Видите папку?
- Да ты никак меня шантажируешь? - Рык перешел в сдавленный хрип. - Ты... Ты...
Мальчишка! Да я тебя прямо здесь пристрелю!
- Давайте! Авось товарищ Вечный вам спасибо скажет.
- Товарищ... Кто? - осекся Генерал.
- Есть такой, - пояснил Николай. - Вы бы у Шинджи... У капитана Цэбэкова
поинтересовались. Пока он жив был. Или у Нарак-цэмпо... Помните такого, в черной
шапочке?
- Помню, - скривился Генерал. - Я все помню, Лунин! А ты вместо того, чтобы
помочь разобраться, занимаешься черт знает чем! В уголовщину вляпался... Между
прочим, я приказал, чтобы Цэбэкова уволили из органов, вот он и спешил, гад, с
тобой разделаться. Но ты тоже хорош!
- Хорош, - вновь согласился Николай. - Только я не собирался вас шантажировать,
папку я для вас, бином, готовил. Почитайте, потом поговорим. Если меня не
прикончат, конечно.
- Давай. - Генерал взял у Николая папку, взвесил в руке. - Только не произноси
"бином". От этого слова меня воротит.
Келюс не стал спорить. Он давно успел заметить, что это невинное словечко порой
вызывает у его собеседников совершенно неадекватную реакцию.
- Кстати, ты нас тут за дураков не держи, - продолжал Генерал. - Цэбэкова вы
вдвоем убивали. Думаешь, не знаю, с кем?
- Цэбэкова убил я! - отрезал Келюс.
- Ну, конечно! Рыцарь! Ладно, ее мы трогать не будем, а ты немедленно уезжай,
понял? И лучше за границу.
- В Штаты? - наивно поинтересовался Николай. - Подкинули бы долларов в таком
случае! Генерал вновь нахмурился.
- Ты что, дурак? В Штаты виза нужна, а тебе даже паспорт показывать нельзя.
Мотай, где потише, хотя бы на Украину, и спрячься. Месяца через полтора
позвонишь, ясно?
- Ясно, - кивнул Лунин. - А если меня все-таки укокошат, свяжитесь с Михаилом
Плотниковым. Он в курсе.
- С кем? - удивился Генерал. - С Плотниковым? Не верю я ему. Папаша его тот еще
жук, да и он сам... Твой Плотников, между прочим, еще на первом курсе на
однокурсников стучал. Поймали его на валюте и девочках и прижали...
Келюс промолчал - не хотелось верить.
- Сомневаешься? - понял его Генерал. - Для контроля: тебя вербовали три раза -
на первом, третьем курсах и в аспирантуре. Точно? Ну, ты у нас герой, не
побоялся проявить антисоветские настроения... Ладно, мотай отсюда побыстрее, а
то если тебя прибьют, мне перед дочкой отвечать придется. Деньги хоть есть?
- Есть, - буркнул Келюс, хотя с деньгами было совсем плохо.
- Держи. - Генерал сунул ему две пачки в банковской упаковке. - Не волнуйся, это
не из спецфонда для шпионов. Сегодня зарплату получил. Потом отдашь...
угольками.
Лунин не стал спорить, и они распрощались. Черная машина рванула с места, обдав
Николая пылью и парами высокооктанового бензина.
- Ну чего, не убил? - поинтересовался Алексей, державшийся все это время на
почтительном удалении. - Поехали, отвезу тебя домой.
На обратном пути старший лейтенант пытался завязать беседу о текущей политике,
но Николай отвечал односложно, а потом и вовсе замолчал. Алексей понял и тоже
умолк. На прощание он внезапно предложил пару тысяч взаймы, Николай
поблагодарил, но брать лейтенантские отпускные отказался.