34.
Дезоксирибонуклеиновая кислота, - вертелось у Вити в воспалённом мозгу. Дезоксирибонуклеиновая кислота мне нужно их ДНК. Мне нужно их ДНК.
Эта фраза, взявшаяся в его сознании ниоткуда, не покидала его мозг уже несколько минут, пока он наблюдал из укрытия за появлением незнакомцев. Кто они? Откуда прибыли? Что здесь делают, освещая фонариками двор, крадучись словно тени призраков?
Глаза его светились в темноте, как когда-то у Андрея на той поляне, где он его убил. Теперь вот эти раз-два-три семь, восемь. Он насчитал восьмерых. Где-то сбоку послышался знакомый лай Бадильона, но Витя уже почувствовал азарт охоты, не обратив на пса никакого внимания. Ему нужно было ДНК этих людей, а когда он их расчленит, тогда и поделится с верным псом свежей, сочной, пахнувшей кровью печенью. Человеческой печенью.
От предвкушения свежей крови у Вити (или то, что от него осталось) обильно потекла слюна. Он приготовился к прыжку и замер, оценивая ближайшую жертву.
Первым, крадучись в темноте и освещая фонариком забор, к водокачке пробирался рослый мужик, очевидно, главный из них, поскольку остальные следовали за ним. То существо, что прежде было Витей-Васильком, крепче сжало лопату и сверкнуло в темноте кошачьими вертикальными зрачками. Перед этим он похоронил своих двух коллег и тотчас начисто забыл о них, будто память вообще не принимала участия в его бессмысленных действиях. Расчленив тела Ильи Фёдоровича и Коржина, он лишь частично утолил свой голод, набросившись на свежую печень, выгрызая её зубами из не окоченевших ещё трупов, а похоронив затем, принялся бродить по опустевшей станции, пока не наступила темнота, и вновь не почувствовался лютый голод. Темнота, накрывшая территорию базы, в данном случае была его союзницей, скрывая все его хищные движения.
Держа винтовку на изготовке, первый
незнакомец остановился и к чему-то прислушался. Он повернул голову назад и всмотрелся в темноту, где по всей территории двора рассредоточились его помощники. Луна была скрыта в тучах, и свет фонариков мелькал тут и там, но это не мешало Вите видеть в темноте как кошка или более грозный её собрат, к примеру ягуар. Стало холодно. Внезапный порыв студёного ветра пронзил группу насквозь и в долю секунды сковал все движения, будто в мгновение ока дохнул мёртвым окоченением. Бригадир всё ещё продолжал стоять, смотреть в зияющую черноту, и окоченевшими пальцами шарить по затвору винтовки, когда стремительный рывок ветра сбил его с ног, и прямо перед его газами из чёрной пустоты выплыл малый сфероид, покачиваясь в пространстве как детский шар, привязанный к верёвке. Все замерли на месте.
Не останавливаться! едва выдавил из себя бригадир, обращаясь сразу ко всем. Двигайтесь! Ружья на прицел! язык прилип к нёбу, и слова, выдыхаемые вместе с морозными клубами пара, казалось, застревали в горле, не имея возможности вырваться наружу.
Я не могу сдвинуться с места донеслось до него из-за спины.
Я тоже
У меня руки окоченели
А я падаю
Бригадир попытался обернуться, однако судорога, прошившая его тело, заставила его едва не свалиться кулем на замёрзший вмиг под ногами мох.
Назад! выкрикнул он. Немедленно отступить на несколько шагов!
Шар казалось, наблюдал за ними, покачиваясь в воздухе, не имея ни малейшего намерения провалиться куда-нибудь в тартарары. Бригадир мог только смотреть на его лучи, не имея возможности двигаться, с ужасом созерцая, как зеленоватый туман, обволакивал его товарищей.
Фонари гаснут! крикнул кто-то за его спиной.
И мой
Чёрт! У меня тоже погас
Начальник бросил взгляд на свой, едва тряся его обмороженными пальцами. Лампочка гасла необычно: постепенно, без бликов, делаясь всё более тусклой, будто внезапно кончился заряд аккумуляторов. У него похолодело сердце: но не у всех же сразу! Восемь фонарей в один миг потеряли заряд напряжения? Бред!
Кто может, делайте как я, с усилием выдавил он из себя. Отступайте, не поворачиваясь. Держите этот чёртов объект под прицелом. Слышите меня?
Подул обжигающий ветер.
Слышит, кто меня? повторил он вопрос уже более взволнованным и хриплым голосом.
Ответом ему была тишина.
И тут начался ужас.
Искрящийся шар уменьшился до размеров теннисного мяча, затем бликнул искоркой и, хлопнув, словно мыльный пузырь, исчез в пространстве, оставив после себя едва заметную точку. Что-то тихое и шелестящее пронеслось в воздухе, обдав спасателей смрадным запахом трупного разложения. Воздушный водоворот, вызванный гравитацией иноземного сфероида, сбил всех с ног, проволок тела по замёрзшему вмиг лишайнику и разметал их в разные стороны, разбрасывая ошмётки плоти в радиусе нескольких десятков метров. Наступила тишина, хрупкая, как первый лёд на пруду, а потом ударная волна, пришедшая и навалившаяся ниоткуда, разорвала оставшиеся фрагменты тел в клочья. В этой липкой, почти осязаемой темноте начальник спасателей остался один. Двор станции был похож на военный полигон, по которому пронеслась смерть с косой, безжалостная и вечная в своём мистическом ритуале. Людей разметало по территории от водокачки до трансформаторной будки. Давление высвободившейся из шара разорвало тела на куски всё ещё трепыхающегося мяса. Повсюду была кровь, мозги, оторванные члены и вывернутые внутренности. Луна вышла из облаков, освещая своим серебристым сиянием жуткую картину.