Но я не счастлива! не задумываясь ни на секунду, возразила она с невероятно серьёзным выражением лица, отчего меня сию же секунду охватил приступ истеричного смеха.
И вот под презрительным взглядом прохожих мы оба уже захлёбывались непонятными звуками. Дэниэль выронила зонтик, схватившись одной рукой за живот, а другой за мою руку. Не спорю, выглядели мы действительно нелепо, точно два злых гения, задумавших что-то нехорошее. Финальным аккордом стало малиновое пальто Дэни, кинув взгляд на которое, меня дёрнуло громогласно ляпнуть: «Ну что, Пинки, ты готов захватить мир?».
Это вот так всё происходит? Фонтан эмоций бьёт ключом, и ты лишаешься рассудка, превращаясь в копию того, над кем обычно глумишься во время просмотра слащавой мелодрамы. Но, вероятно, крупицы разума ещё остались где-то в закромах, раз сейчас мне так стыдно.
Прости, не знаю, что на меня нашло. Твоя мимика, это пальто
Шинель, поправила она меня.
Ты идёшь на работу? Но сейчас лишь половина восьмого. Потянулся я за лежащим на тротуаре зонтом.
Меня даже не удивляет, что ты знаешь, во сколько начинается моя смена. Сама того не осознавая, весьма кокетливо вскинула она бровь.
На самом деле это вышло случайно. Слышал, как твоя коллега говорила об этом с посетителем. Я могу проводить тебя. Мне по пути, откровенно солгал я, и Дэни
скептически нахмурилась. У меня есть немного времени, пока моё такси обездвижено потоком машин. Поразительно, но она даже не обратила внимания на то, что пробка собралась в направлении, которое было-таки совсем «не по пути».
Такси? Прости, забыла как твоя нога?
Дело не в ноге. К слову, с ней всё в порядке, усмехнулся я. Что-то коробка передач барахлит, пустил я в ход очередную выдумку. И всё же, почему ты так рано идёшь на работу?
Сегодня лекция Якова, помнишь, я говорила? Ничего не ответив, я подтвердил здравость памяти утвердительным кивком.
Вспоминать вчерашний телефонный разговор не было никакого желания: моё неприкрытое раздражение читалось между строк, из-за чего мы попрощались не на самой позитивной ноте. Погрузившись в раздумья, о чём бы таком завести диалог, лишь бы не выпускать отголоски минорного эхо прошлого дня, я и не заметил, как мы вывернули к широкой площади перед главным корпусом университета. Во времена моего студенчества стены здания были ржаво-красными отвратный цвет. Сейчас же дело обстояло иначе: оттенок стал темнее, благороднее, а в сочетании с белой облицовкой окон университет и вовсе превратился в эдакого консервативного старожилу района, наотрез отказывающегося прогибаться под гнётом современных архитектурных веяний.
Позволь мне пойти с тобой, сказал я, потому что от нахлынувших воспоминаний, мне вдруг захотелось увидеть, каким университет стал не только снаружи, но и внутри.
14
Здесь всё другое. Интерьер не был таким, каким я его помнил, он изменился до неузнаваемости и походил на тот, что в библиотеке. Оно и не удивительно, столько времени прошло, всё старался я распознать в новом убранстве хоть что-то знакомое.
Ты тут учился?! ошеломлённо прозвучавший вопрос едва не оглушил меня.
Учился-учился, да не доучился, рассмеялся я, вспомнив последние годы, проведённые в этих стенах и мои бесчисленные прогулы.
Как давно это было? С любопытством смотря на меня, Дэни чуть было не сбила с ног очередного сонно бредущего студента.
Хм Вопрос действительно заставил меня задуматься. С ума сойти, чуть больше десяти лет назад, отсчитав годы, поразился я.
И ты бросил учёбу из-за музыки?
Да. Летом, закончив четвёртый год обучения, мы получили несколько приглашений выступить на довольно крупных фестивалях. После чего
Доброе утро! поприветствовал нас заразительно улыбающийся мужчина с кипой книг в руках. Вы вместе? Очень хорошо, проходите-проходите. Видимо это и есть сын герра Крауса.
Не успев даже толком поздороваться, чего уж там говорить про возражения, он бесцеремонно затолкал нас внутрь аудитории, а сам отвлёкся на обратившегося к нему человека, ни как иначе как очередного важного профессора.
Помещение комнаты представляло собой амфитеатр. Но первым бросилось в глаза не это, а то, что почти все ряды были до отказа заполнены студентами.
Что не так с этими детьми? прошептал я на ухо Дэниэль, пока мы поднимались вверх по лестнице.
Потом расскажу, вполголоса ответила она, явно боясь нарушить царившую здесь тишину.
Не обронив больше ни слова, мы заняли свободные места под самым потолком. А я вспомнил своё последнее выступление в Берлине, на которое собралось народу вдвое меньше.
Какие все серьёзные, окинул я взглядом кислые физиономии студентов, сидевших за нами. Сонные, но серьёзные. Забавно.
Штэф, ткнула Дэни локтем мне в бок. Или будь таким же и не вынуждай меня краснеть, или не таким же и не вынуждай себя здесь оставаться.
Хорошо-хорошо. Только хочу кое-что проверить поприветствует ли он аудиторию какой-нибудь фразой из «Игр Разума» или чем-то подобным, обязательно произнеся слово «умы».
Готова поспорить, что он даже не смотрел этот фильм, недовольно фыркнула она, но лишь подлила масло в огонь мне понравилась роль студента-бунтаря.