Виктор Гюго
Собрание сочинений
Том 3
Собор Парижской Богоматери
Содержание
От автора
КНИГА ПЕРВАЯ
I. Большая зала
II. Пьер Гренгуар
III. Кардинал
IV. Мэтр Жак Копеноль
V. Квазимодо
VI. Эсмеральда
КНИГА ВТОРАЯ
I. От Харибды к Сцилле
II. Гревская площадь
III. Besos para golpes
IV. Неудобства, каким подвергаешься, преследуя вечером хорошенькую женщину
V. Неудачи продолжаются
VI. Разбитая кружка
VII. Брачная ночь
КНИГА ТРЕТЬЯ
I. Собор Богоматери
II. Париж с птичьего полета
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
I. Добрые души
II. Клод Фролло
III. Immanis pecoris custos, immanior ipse
IV. Собака и ее господин
V. Продолжение главы о Клоде Фролло
VI. Нелюбовь народа
КНИГА ПЯТАЯ
I. Abbas beati Martini
II. Вот это убьет то
КНИГА ШЕСТАЯ
I. Беспристрастный взгляд на старинную магистратуру
II. Крысиная нора
III. Рассказ о маисовой лепешке
IV. Слеза за каплю воды
V. Конец рассказа о лепешке
КНИГА СЕДЬМАЯ
I. О том, как опасно доверять свою тайну козе
II. Священник и философ - не одно и то же
III. Колокола
IV. 'Anagkh
V. Два человека в черном
VI. Последствия, к которым могут привести семь прозвучавших на вольном воздухе проклятий
VII. Монах-привидение
VIII. Как удобно, когда окна выходят на реку
КНИГА ВОСЬМАЯ
I. Экю, превратившееся в сухой лист
II. Продолжение главы об экю, превратившемся в сухой лист
III. Окончание главы об экю, превратившемся в сухой лист
IV. Lasciate ogni speranza
V. Мать
VI. Три мужских сердца, созданных различно
КНИГА ДЕВЯТАЯ
I. Бред
II. Горбатый, кривой, хромой
III. Глухой
IV. Глина и хрусталь
V. Ключ от Красных врат
VI. Продолжение рассказа о ключе от Красных врат
КНИГА ДЕСЯТАЯ
I. На улице Бернардинцев у Гренгуара одна за другой рождаются блестящие мысли
II. Становясь бродягой
III. Да здравствует веселье!
IV. Медвежья услуга
V. Келья, в которой Людовик Французский читает часослов
VI. Короткие клинки звенят.
VII. Шатопер, выручай!
КНИГА ОДИННАДЦАТАЯ
I. Башмачок
II. La creatura bella bianco vestita (Dante)
III. Брак Феба
IV. Брак Квазимодо
ПРИМЕЧАНИЕ К ВОСЬМОМУ ИЗДАНИЮ
ПРИМЕЧАНИЯ
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНАЯ СПРАВКА
От автора
Несколько лет тому назад, осматривая Собор Парижской Богоматери или, выражаясь точнее, обследуя его, автор этой книги обнаружил в темном закоулке одной из башен следующее начертанное на стене слово:
БНўГКЗ1
Эти греческие буквы, потемневшие от времени и довольно глубоко врезанные в камень, некие свойственные готическому письму признаки, запечатленные в форме и расположении букв, как бы указывающие на то, что начертаны они были рукой человека средневековья, и в особенности мрачный и роковой смысл, в них заключавшийся, глубоко поразили автора.
Он спрашивал себя, он старался постигнуть, чья страждущая душа не пожелала покинуть сей мир без того, чтобы не оставить на челе древней церкви этого стигмата преступлений или несчастья.
Позже эту стену (я даже точно не припомню, какую именно) не то выскоблили, не то закрасили, и надпись исчезла. Именно так в течение вот уже двухсот лет поступают с чудесными церквами средневековья. Их увечат как угодно - и изнутри и снаружи. Священник их перекрашивает, архитектор скоблит; потом приходит народ и разрушает их.
И вот ничего не осталось ни от таинственного слова, высеченного в стене сумрачной башни собора, ни от той неведомой судьбы, которую это слово так печально обозначало, - ничего, кроме хрупкого воспоминания, которое автор этой книги им посвящает. Несколько столетий тому назад исчез из числа живых человек, начертавший на стене это слово; исчезло со стены собора и само слово; быть может, исчезнет скоро с лица земли и сам собор.
Это слово и породило настоящую книгу.
Март 1831
КНИГА ПЕРВАЯ
I. Большая зала
Триста сорок восемь лет шесть месяцев и девятнадцать дней тому назад парижане проснулись под перезвон всех колоколов, которые
эти буллы? Где большая зала, ее позолота, ее лазурь, ее стрельчатые арки, статуи, каменные столбы, ее необъятный свод, весь в скульптурных украшениях? А вызолоченный покой, у входа в который стоял коленопреклоненный каменный лев с опущенной головой и поджатым хвостом, подобно львам соломонова трона, в позе смирения, как то приличествует грубой силе перед лицом правосудия? Где великолепные двери, великолепные высокие окна? Где все чеканные работы, при виде которых опускались руки у Бискорнета? Где тончайшая резьба дю Ганси?.. Что сделало время, что сделали люди со всеми этими чудесами? Что получили мы взамен всего этого, взамен этой истории галлов, взамен этого искусства готики? Тяжелые полукруглые низкие своды де Броса, сего неуклюжего строителя портала Сен-Жерве, - это взамен искусства; что же касается истории, то у нас сохранились лишь многословные воспоминания о центральном столбе, которые еще доныне отдаются эхом в болтовне всевозможных Патрю.
Но все это не так уж важно. Обратимся к подлинной зале подлинного древнего Дворца.
Один конец этого гигантского параллелограмма был занят знаменитым мраморным столом такой длины, ширины и толщины, что, если верить старинным описям, слог которых мог бы возбудить аппетит у Гаргантюа, «подобного ломтя мрамора еще не видывал свет»; противоположный конец занимала часовня, где стояла изваянная по приказанию Людовика XI статуя, изображающая его коленопреклоненным перед Пречистой девой, и куда он, невзирая на то, что две ниши в ряду королевских изваяний остаются пустыми, приказал перенести статуи Карла Великого и Людовика Святого - двух святых, которые в качестве королей Франции, по его мнению, имели большое влияние на небесах. Эта часовня, еще новая, построенная всего только шесть лет тому назад, была создана в изысканном вкусе того очаровательного, с великолепной скульптурой и тонкими чеканными работами зодчества, которое отмечает у нас конец готической эры и удерживается вплоть до середины XVI века в волшебных архитектурных фантазиях Возрождения.