Женщина нажимает клавишу, и телефон умолкает на полуслове. Она на миг опускает лоб на сплетённые в замок пальцы. Широкие и длинные кружевные манжеты, единственное украшение её простого тёмного платья, опадают вниз, как морская пена, стекающая по скале.
Прости, Марио, шепчет она. Это невозможно.
Женщина мгновение смотрит на свои руки. Очень медленно, очень аккуратно стягивает тончайшие кожаные перчатки. Прячет их в ящик стола, касается клавиши телефона и говорит в трубку одно-единственное слово:
Просите.
Хлопает дверь, впуская гостя хорошо одетого мужчину лет тридцати, невысокого, черноволосого, с умными пронзительными глазами и нервным лицом, которое небольшая остроконечная бородка делает почти треугольным. Он быстро обводит взглядом комнату шкафы от пола до потолка, заставленные фолиантами, глобус сферы земной, глобус сферы небесной, широкий стол с лежащей на нём картой и непроизвольно вздёргивает бровь. В этой строгой, светлой зале нет ничего ни от изящной гостиной, ни от гадательного шатра.
Хозяйка женщина средних лет, которая была бы красива, не будь её черты столь строгими медленно поднимается ему навстречу, кивает в знак приветствия и указывает на кресло. Гость кланяется и занимает предложенное место, непринуждённо закладывая ногу за ногу.
Итак, вы Чёрная Маргари, светским тоном говорит он.
Женщина кивает одними ресницами. Сквозь её пальцы медленно текут чётки.
А я скажем, Пьер Гарри, гость бестактно хихикает. Говорят, вам ведомы тайны земные и небесные, и что некоторые из них вы совсем не прочь раскрыть, не так ли?
Кто навёл вас на такую мысль? спрашивает женщина.
Гость подаётся вперёд:
Крах «Юнайтед Энжиниринг Траст» так и не состоялся. А до этого старик Болдуэн плавал лечить свои дряхлые кости на континент примерно через эти воды. Правда, с тех пор роздал полсостояния на приюты и ездит в закрытом экипаже: боится «женщины в чёрном». Что же такого, интересно, вы ему сказали?..
Почему вы думаете, что я помогу вам?
А! Вот это разговор! Пьер Гарри лезет во внутренний карман жилета, достаёт крохотный бархатный мешочек и вытряхивает из него на стол жемчужину размером с голубиное яйцо. Как вам это?! он снова вальяжно откидывается на спинку кресла и добавляет с ухмылкой: И потом, я слыхал, на вас лежит обет не отказывать никому в совете. Жемчужина в сотню тысяч и чистая совесть чем не выгодная сделка?
Женщина, едва взглянув на драгоценность, пронизывает гостя взглядом из-под тяжёлых век:
Вы должны знать несколько важных вещей. Первая я не стану требовать у вас ни вашего настоящего имени, ни даже вопроса, на который вы хотите получить ответ.
Вторая вы узнаете истину, однако я не могу обещать, что она вам понравится.
Пьер Гарри легкомысленно машет рукой, отметая возражения.
Уж я найду, что с ней сделать, не беспокойтесь. Готовьте кофейную гущу, донна, или что там у вас?
Это лишнее Женщина поднимается, опираясь левой рукой на край стола, и Гарри встаёт вслед за ней. Итак, вы действительно хотите узнать истинный ответ на свой вопрос?
Ещё бы! гость опять ухмыляется, зубы у него белые и острые.
Вы уверены?
Да, да, он нетерпеливо притопывает ногой. Это что, ритуал такой всё спрашивать по три раза?
Донна Маргари напряжённо всматривается в него.
Нет, это просто желание иметь чистую совесть. Пусть будет так, как вы хотите, она по-мужски протягивает руку для пожатия.
Пьер Гарри, мгновение помедлив, касается холодных пальцев, и лицо его в тот же миг искажается.
Ах ты!.. хрипит он и внезапно прыжком кидается на неё, вцепляясь в горло. Она, шаря по столу за спиной, успевает нажать невидимую кнопку. Рёв сирены, женщина вырывается, Гарри машет руками, шарит ими по воздуху, будто слепой, затем вдруг, как подкошенный, валится на ковёр. Женщина, обессилев, опускается на колени рядом с ним. Большой шкаф поворачивается, открывая превосходно обставленную палату, оттуда выбегают люди в белых халатах. Дюжие санитары подхватывают обмякшее тело и уносят прочь. Один из врачей заглядывает в лицо женщине и видит, что она что-то шепчет, и из глаз её текут слёзы. «Ora pro nobis» , читает он по губам.
Сокрушённо вздыхая, он находит в ящике стола перчатки и протягивает их женщине. Она кивает в знак благодарности, завершает молитву до конца, дрожащими руками натягивает перчатки и только после этого позволяет себе опереться на его руку.
Спасибо, Марио, говорит донна Маргари. Я в порядке. Позаботьтесь лучше о нём.
Доктор качает головой, но повинуется. Женщина, не пытаясь стереть текущие слёзы, смотрит ему вслед.
Тихо поскрипывают уключины. На тёмной воде пляшут белые блики. Огромный, неподвижный фонарь маяка сияет, как вторая луна так ярко, что в светлой ночи видны бледные серые тени.
Я ловлю панический шёпот одного из гребцов:
Храни нас, Святая Маргрета!
Диас кидает было на него кинжальный взгляд, но мне становится интересно. Днём раньше я видел, как этот матрос совсем юный, из знатного, но обедневшего рода, блестящий выпускник Академии
работа иллюзия бесконечности Я думала, что всю жизнь проведу, склонившись над шитьём под стоны больных, доносящиеся из-за стены. Но судьба рассудила иначе. Однажды у меня закончился шёлк. Для завершения узора мне нужен был редкий шафранный оттенок. Мне боязно было доверить выбор кому-нибудь их сестёр, и я решилась выйти в лавку. Но по дороге меня сбил с ног какой-то юнец, спешивший скрыться от тех, кому был не по нраву его слишком длинный язык