Риччи будто меня не слышал. Его глаза были прикованы к карте, а пальцы жадно теребили край пергамента.
Генерал, очнитесь! Эта карта для вас! Нет смысла пытаться ее запомнить.
Что от нас потребуется?
Я еще не услышал нужного слова.
Да! Да, да, да!!!
Дмитрий хитер и коварен. Качества, плохо подходящие, по моему разумению, сибирскому губернатору, но незаменимы для переговоров
с маньчжурами и китайцами. Он даже немного на них похож низкорослый, с козлиной бородой и неярко выраженными раскосыми глазами.
Лысов амбициозен, он рвался к самостоятельности, интриговал я спровадил его подальше на Восток от греха подальше. Теперь у меня есть что ему предложить, есть чем сыграть на тонких струнках его черной души. Хочешь, атаман, славы Ермака и Хабарова? Хочешь, чтобы имя твое веками в песнях звучало? Так ступай и добудь себе Имя!
В конце концов, в настоящую минуту Лысов должен двигаться от Кяхты к Нерчинску с традиционным зимним объездом Сибирской губернии. То есть, даже в географическом смысле он единственный из моих людей ближе к нужной мне точке к устью Амура, куда кровь из носа нужно вытолкнуть большую Даурскую экспедицию.
Расстояние между Нерчинском и устьем Амура по моим прикидкам выходило в полторы тысячи верст. По сибирским меркам рукой подать. Но это по прямой, и не все так, увы, просто: горные речки, хребты, бездорожье или водный путь без разрешения по китайской территории какой выбрать маршрут, решать атаману, но экспедиция обещала быть трудной.
Деньги на нее у Лысова под рукой, к концу зимы в Кяхте скопится огромная сумма. Пошлины с китайских купцов составляли треть всех поступлений от таможни Российской империи. Обороты русско-китайской торговли немалые, хоть и снизились из-за смуты. Больше двух миллионов рублей.
Есть и нужные специалисты. В Нерчинске давно работала экспедиция, занимавшаяся картографической съемкой и исследованиями реки Хилок. Прямой продолжатель дел знаменитой Второй Камчатской экспедиции, она окажет бесценную помощь в изучении возможностей судоходства по Амуру, сухопутных путей будущей Даурской губернии или Приамурского края (2).
Инструкции И письма! Мне нужно найти такие слова, такие доводы, чтобы атаман мне не запорол своей самодеятельностью эту важнейшую экспедицию. Я оттачивал и оттачивал формулировки, советуясь со многими, вплоть, до князя Щербатова.
Нравился мне этот старичок, я его часто приглашал к себе во Дворец. Поручил ему нарисовать герб и знамя будущей Даурской губернии. Заодно поинтересовался его мнением насчет планируемого торжества по случаю победы при Каспле я решил использовать князя в качестве лакмусовой бумажки, чтобы ненароком не зазвездиться.
Фейерверк, парад у триумфальной арки, награждения отличившихся как думаешь, князь, палку не перегнул?
Как можно, государь! Славу русского оружия не токмо можно, но нужно всячески поддерживать! Ты ж палить праздничными огнями собрался для героев, а не для своей фаворитки!
Подколол?
Изменился старинушка мундир свежий, в глазах молодой блеск, спина уже не горбится. С Перфильевым спелся, работает по его заданиям, списки награжденных сводит воедино, всю плешь мне проел насчет организации Инвалидного Дома по типу французского. Дело это важное и срочное. Только по-другому назову. Дом ветеранов! Так оно красивше звучит. Кому только его припоручить? Максимовой? Она в предсвадебных хлопотах после обручения с Ожешко. Торжество наметили на лето
Итак, письмо и инструкция Лысову. Второй день над ними бился вместе с Почиталиным. Задергал Безбородко и всех чиновников, до коих дела китайские и сибирской губернии отношение имели.
Ваня! Прочти мне вслух, что мы там записали для Дмитрия насчет состояния Подсолнечной империи (3)?
Секретарь откашлялся, стал зачитывать с листа:
«Империя Цин сейчас не та, что в момент заключения Нерчинского договора, чжурчжени сильно поддались китайскому влиянию и погрязли во взятках и разврате. Айсиньгёро Хунли, шестой маньчжурский государь маньчжурской династии Цин, правит уже сорок лет под девизом 'Цяньлун», «Непоколебимое и славное». Он еще бодр и полон планов на завоевание окрестных земель. К счастью, его не интересует Даурия, а амурское правобережье искусственно ограждено от китайских переселенцев. Левобережье все также остается для Цинов неизвестной землей. Если встретишь там китайских торговцев, расправляйся с ними безжалостно, никто и слова не скажет они есть контрабандисты и преступники по законам соседней с нами империей.
С маньчжурами действуй лаской и подкупом. Трать серебро и меха щедро. Чем дольше нашу крепость «не заметят», тем легче потом будет договориться. Если сможешь какой-нибудь договор о чем угодно с маньчжурским наместником заключить, то нам будет в радость. Пущай потом этого чиновника богдыхан казнит, зато мы с бумажкой останемся. Войны избегай всячески, помни о важности торговли в Кяхте, а придут корабли иезуитов, устрой чжурчженям демонстрацию, показав им дальность орудий наших союзников и их силу. Если трижды задумаются,
стоит ли с нами воевать, тож в нашу пользу'.
Так, давай-ка слово «искусственно» поменяем на «законом», иначе Лысов не поймет. Теперь прочти кусок про взаимоотношения с местным населением.