- Никак не пойму, где мы
А я вдруг поняла что узнаю! Узнаю это место. И этот лес. И эти вековые деревья, поросшие мхом и лишайниками, тянущие к темнеющему небу свои заскорузлые лапы. Но почему именно сюда
- Мы на границе земель Снежных стражей и Лемарена.
Надо же а он не узнал. Насколько же тот эпизод с горящей деревней был для него малозначительным, если он даже не узнал этот лес впрочем, наверное, для жителя ледяных пустошей все леса кажутся одинаковыми. Это мы, Дану, ощущаем душу каждого леса и знаем, что даже двух деревьев одинаковых не бывает, даже двух одинаковых листьев на одной и той же ветке.
Щенок тяжелый.
Вольф молча забирает его из моих рук. Я осторожно поднимаюсь на ноги всё тело болит. Кусая губы, смотрю, как Вольф хмуро оглядывает спутанный подлесок и стволы деревьев такой толщины, что несколько человек, взявшись за руки, едва-едва смогут обхватить.
Наконец, решаюсь задать вопрос:
Что ты теперь намерен делать?
Он пожимает плечами.
- Отыщу способ вернуться во дворец, разумеется. Но сначала
соберу достаточную вооружённую силу.
Переводит взгляд на меня. Смотрит. И упрямо молчит.
Не спрашивает, что собираюсь теперь делать я. Из каменной западни дворца ему выбраться помогла. Невестой больше быть не могу. Очевидно, что больше я ему без надобности.
Сердце будто кто-то сжал в кулаке, и теперь оно не в состоянии биться. Но я должна это сказать.
- Что ж на этом наши пути расходятся, принц!
Наверное, никогда не привыкну называть его королём. Для меня он навсегда останется упрямым и своевольным северным принцем.
Вольфред смотрит на меня тяжёлым взглядом минуту, две крылья аристократического носа трепещут.
А потом делает шаг вперёд.
- Уйдёшь, когда я позволю.
Я вздрагиваю.
- Почему?..
Он не отвечает. Долго. Только прожигает меня ледяным пламенем своего взгляда насквозь. Наконец, красиво очерченные губы размыкаются, чтобы бросить высокомерно:
- Мне нужна информация. Ты мне расскажешь всё, что знаешь. А после можешь проваливать на все четыре стороны.
А я вдруг думаю о том, что тоже бы хотела от него много чего узнать. Особенно что такое «Печать Велемира», и зачем она нужна Магистериуму.
И что за магический лёд такой в подземельях дворца.
Но что-то мне подсказывает, что он вряд ли мне ответит. Особенно сейчас, когда смотрит на меня таким суровым, полным ненависти взглядом. Что-то глубоко во мне реагирует на этот взгляд безмолвным протестом. Ощетиниваюсь, как ёж. Когда Вольф такой, мне не хочется говорить совсем. Даже рядом стоять. Меня жалит ледяным холодом его ненависть, рвёт на части, как волки рвут клыками добычу.
Замыкаюсь и отвечаю сухо.
- Я была поломойкой во дворце князя Лемарена. Впрочем, это ты уже знаешь. В этом я не соврала. Но одновременно агентом тайного Ордена под названием Магистериум. В Ордене меня вырастили с детства. За свою преданность я получала крышу над головой, хлеб и безопасность. Периодически получала задания, которые выполняла. Одним из таких заданий стал ты. Зачем им понадобилось во дворец Северных стражей, понятия не имею, меня в детали не посвящали. Слишком важная информация для такой мелкой сошки, как я.
Он слушает жадно, глотает каждое моё слово, впивается глазами в мои губы, пока говорю.
Я замолкаю, а он всё ещё выглядит так, будто ждёт продолжения.
Но я молчу дальше.
Вольф злится.
- Я не верю, что это всё! Этого не может быть. Я чувствую, есть что-то ещё. Говори!
Мы до сих пор дышим в унисон.
Мы до сих пор настроены друг на друга незримо.
Его злость отзывается во мне ответной яростью.
- Это всё, что я тебе скажу! отвечаю резко.
Я просто не смогу. Обрушить сейчас на него всю правду до конца. Мне и так уже физически больно от его боли, которую он не может от меня скрыть. Мне страшно представить, как плохо ему станет, если я сейчас ещё и взвалю на него груз вины за убийство целого народа.
И к тому же говорить о таком сокровенном для меня, когда Вольф смотрит с такой ненавистью и очевидно не в состоянии адекватно воспринимать информацию, почему-то кажется кощунственным. Язык не поворачивается, деревенеет. Не могу, и всё.
- Значит, не скажешь - в глазах Вольфа вспыхнуло тёмное, злое пламя.
Он осторожно уложил спящего щенка на мох у корней дерева. И медленной поступью подкрадывающегося хищника пошёл на меня. Я испуганно пятилась, пока лопатки не уперлись в ребристую кору дерева.
Бросок он кладет ладони по обе стороны от моей головы, отрезая пути к отступлению.
- Я тебе приказываю говорить.
Вздёргиваю подбородок. Бросаю ему прямо в лицо:
- Ты мне не король и не муж, чтобы приказывать!
Он дёргается как от удара.
- Какое счастье, что не успел им стать. Представляю, во что превратилась бы моя жизнь с такой змеёй в моей постели.
- Не переживай, больше ноги моей в твоей постели не будет!
- Значит, настолько сильно там страдала? Как ты заявила тому ничтожеству м-м-м «ты ненавидела каждую минуту, как мои грязные лапы к тебе прикасались»?..
Он поднимает руку и сжимает пальцами мои скулы. Большим пальцем поглаживает украдкой нежную кожу. Я вся покрываюсь мурашками.
- Стра-а-анно а вот мне, знаешь ли, так не показалось!.. или может, тебя слишком хорошо учили актёрскому мастерству в этом твоем гадюшнике?