- А, вру! встрепенулся Лок. Была одна Дану, которая выжила в тот день. Поэтому Люций с Иигнациусом именно её и отправили на задание, когда пришла пора брать северный дворец. Потому что знали, что у неё будет особый, личный мотив для мести.
Вольфред схватил меня за плечо и развернул к себе.
У него были такие страшные глаза, что я не могла в них смотреть.
- Это ведь неправда? Эльф, скажи мне, что эта тварь лжёт!
Я отвела глаза. У меня не было больше сил на слова.
Полное, окончательно, совершенное понимание отразилось на лице моего принца. Наверное, всё, что я делала, все мои поступки, вся наша история представала сейчас перед ним в другом свете. Он заново переживал всё, что было. Только с полным пониманием
всего, что было скрыто за маской, под которой я пыталась спрятать от него самые тёмные, самые глубокие уголки своей души.
А потом он опустил глаза и посмотрел на свои руки.
Я пыталась, мой дорогой, уберечь тебя от этой боли. Но не смогла. Прости меня за это.
Кончики его пальцев осветились льдисто-голубым светом. Блики легли на лицо. Но свет тут же погас, оставив лишь тени.
- Так значит это я сделал такое с твоей семьей? Это я тебя сломал.
Я молчала. Только слёзы текли, и никак не получалось остановить.
Я никогда не плакала до встречи с тобой, мой северный волк.
Как будто рядом с тобой моё тело пытается выплакать сразу всё, что держало в себе столько лет.
- Но тогда Эль! Почему ты не убила меня в первую же нашу встречу?!
Я ответила не сразу. Но всё же решила сказать правду.
- Я хотела. Видит небо, я мечтала о том, чтобы твоя жизнь прервалась от моих рук! Так же, как их прервалась от рук наследного принца Северных Стражей.
Он спросил совсем тихо, хриплым голосом, из которого стёрлись все краски:
- Так почему не сделала?
Но эта правда была слишком болезненной для меня самой. Поэтому я не стала произносить её вслух.
- Ты знаешь ответ на этот вопрос.
Я отвернулась и ушла в ночную тьму. Он не стал меня удерживать.
***
Я долго бродила потерянным призраком под деревьями. Заблудиться не боялась не бывает Дану, которые заблудились бы в лесу.
Вернуться заставило только понимание того, что лучше, когда за Локом следить две пары глаз, чем одна.
И всё-таки мне было, наверное, легче, чем Вольфу сейчас. Я прожила с этим знанием много лет. Я пережила с этим кошмаром много ночей. Каково ему сейчас понимать, что стал убийцей целого народа боялась даже представить. И не знала, как снова смотреть ему в глаза.
Выяснилась, что зря переживала на этот счёт.
Когда я вернулась, Вольфред избегал даже случайно смотреть на меня.
Мы не сказали больше ни слова о том, что случилось. Вольф полностью замкнулся в себе, словно превратился в глыбу льда.
И само собой, больше ко мне не прикасался.
Между нами словно появилась стена. Невидимая, а от того ещё более прочная.
И мне надо было, наверное, почувствовать облегчение ведь всё просто встало на свои места. Стало правильным. Таким, каким и должно быть.
Ведь кто он и кто я? Наследный принц Северных Стражей и поломойка-оборванка, последняя выжившая дикарка из нищей деревни на краю Великого Леса. Но почему-то никакого облегчения не чувствовалось. Вместо этого внутренности разъедала голодная пустота.
Я вдруг поняла, что физически больше не могу без его прикосновений. Меня ломало и разрывало на части от невозможности их ощутить.
Что ж.
Привыкай, дурочка Эль.
Ты с самого начала понимала, что однажды этот момент наступит. Поэтому и не хотела пускать его себе в душу.
Костёр догорал.
Лок дремал, прикрыв глаза и расслабленно вытянув ноги.
Вольфред наконец-то заговорил со мной, о режиме дежурства ночью но обыденность того, что мы обсуждали, ударила по моим нервам невыносимым контрастом с тем, о чём я на самом деле хотела бы говорить.
Как ты, любимый мой?
О чём плачет твоя душа, когда смотришь на меня вот так, думая, что я не вижу?
Как мне сказать тебе, что я тебя не проклинаю?
Как объяснить, что эта боль у нас одна на двоих?
Если я уйду из твоей жизни совсем уймёт ли это твою боль?
Но мне не хватает решимости.
И я снова молчу.
Он предложил спать по очереди, чтобы караулить пленника. Вольф отправил меня спать первую. Сказал, что разбудит. Я подозревала, что он ни за что не сделает этого.
Долго лежала без сна. Глядя на неподвижную чёрную тень, в которую превратился Вольфред, сидя у догорающего костра. Сжатые в кулаки руки. Абсолютная, пугающая, мёртвая неподвижность. Что ты видишь сейчас в этом умирающем пламени?
Часа через два я поняла, что всё бесполезно. Подхватила одеяло, на котором лежала, и закутавшись в него, пошла к Вольфреду.
- Послушай. Ты должен идти спать. От тебя не будет толку на переговорах с Иолантой, если ты не поспишь хотя бы несколько часов до рассвета. Ты хочешь свалиться завтра с коня? Я всё равно не могу спать. Прошлой ночью достаточно выспалась.
Было ощущение, словно я разговариваю со стеной. Ноль реакции.
Когда я выдохлась и исчерпала все свои аргументы, он молча поднялся и ушёл за пределы круга света. Улёгся прямо на землю, подложив руки под голову. И мгновенно уснул так быстро, словно впал в забытье.