Вольфред по-прежнему прижимал меня всем телом к земле и прожигал взглядом с высоты.
- Эй, вы двое! Такими делами под одеялом заниматься надо вообще-то! недовольно пробурчал Снегирь, хватая в охапку собаку.
И мы все четверо дружно рухнули в портал, сопровождаемые эхом разъярённых воплей. Хищники упустили добычу.
***
Я лежала на тёплом песке и рассеянно смотрела на то, как над моей головой в синем-синем небе летает и раздражающе орёт белая птица с чёрными кончиками крыльев.
Чайка.
Это, кажется, называется чайка.
Пахло свежестью и солью. Где-то раздавался тихий шорох мерные звуки волны?..
Так тепло, и хорошо, и совершенная пустота в голове.
Вольфред, наконец, скатился с меня. Сел рядом. Бросил на меня странный взгляд. Я отвела глаза.
Небо облачка белые красота какая
Как же я от всего устала.
Щенок принялся носиться туда-сюда по берегу и лаять на чаек. Чувствовал он себя, судя по всему, отлично. Снегирь бросил посох, скинул ботинки, подобрал повыше длиннополое нелепое одеяние и принялся увлеченно гоняться за ним босиком по песку.
Я же чувствовала себя такой опустошённой и больше, наверное, морально, чем физически что просто лежала, тяжело дыша, раскинув руки и ноги, на тёплом песочке и думала о том, что отсюда не встану даже под страхом смертной казни.
Кажется, во всей нашей компании был только один человек, которого совсем никак не трогала окружающая мирная картина.
- Есть ещё один вопрос, который я забыл прояснить, Эльф!
О нет, только не это начина-а-ается!
Нет, хорошо всё-таки, что замуж за него не вышла.
Получился бы супруг-деспот и вынес бы мне весь мозг.
Вольфред медленно поднялся на ноги. Встал надо мной, нависая, и закрывая своей массивной фигурой от солнышка, гад такой. Наверное, у северного принца просто аллергия на море и тепло, вот и бесится.
Он посмотрел на меня сверху вниз потемневшим взглядом.
- Я не понял. Объясни, наконец. Какого дьявола ты вообще мне помогаешь? И тогда, во дворце, и сейчас? Зачем тебе это нужно, кукла Магистериума?
Как же больно.
Он нарочно это делает? Бьёт каждый раз в самое уязвимое? Чтобы мне было так же больно, как ему?
Я собираю волю в кулак, кое-как поднимаюсь с песка и встаю напротив. Отвечаю на взгляд. Жаль, что не выходит на равных. Голову с его ростом всё равно приходится запрокидывать.
- Потому что не хочу, чтобы ты умер, дурак!
Но он не удовольствуется таким ответом. Продолжает снова и снова проворачивать нож в моей ране.
- Тебе ведь дали приказ в отношении меня. Почему ты его не выполнила? Ты же правду сказала тому скоту в моей спальне, ты хотела меня убить? А, Эльф? Для этого явилась во дворец Северных стражей?
Я смотрю ему в глаза, не дрогнув.
И мне кажется или он смотрит так выжидающе, будто надеется, что опровергну? Как же мне хочется ответить на эту немую, невысказанную мольбу.
Но я больше не оскорблю его ложью.
- Да. Хотела убить.
Он закрывает глаза на мгновение. А когда открывает снова в его взгляде боль. Отчаянная боль дикого зверя, который попал в капкан, причиняющий невыносимые мучения. И он готов скорее отгрызть себе лапу, но не длить их больше. Отгрызть лапу лишь бы вырваться на свободу.
Я его капкан.
Любовь ко мне, которую он до сих пор ещё не может вырвать из своего сердца. И она причиняет ему невыносимые мучения.
- Хотела убить. Но не убила. Я отказалась выполнять своё задание, - добавляю всё же.
Со злой иронией Вольф спрашивает, высокомерно подняв подбородок:
- И почему, можно спросить? Откуда столько благородства? Тебе так понравилось, как я тебя трахал?
Задыхаюсь.
На секунду замираю, как будто хочу убедить себя, что мне послышалось. Но это, конечно же, не так.
А потом размахиваюсь и от души даю этому скоту пощёчину.
- Не смей! - выкрикиваю ему прямо в лицо. - Ты же знаешь, что это было по-настоящему! Что это было между нами так, как не повторится больше никогда.
Завершаю с горечью и отворачиваюсь. Ухожу прочь по песку.
Я не хочу больше ничего слышать, не хочу знать, что он ответит.
Я не хочу, чтобы он своими ядовитыми, едкими словами перечеркнул память о том светлом, что между ними было.
Вольфред ничего не говорит, но смотрит вслед, как будто хочет прожечь взглядом насквозь.
А потом одним броском догоняет. Рычит мне в спину:
Я тебя не отпускал!
Хватает и прижимает к себе.
Я дёргаюсь отчаянно, рвусь от него прочь так, будто от этого зависит моя жизнь. Портал! Где же ты! Сейчас ты мне на самом деле нужен! Но видимо, это не работает, когда хотя бы одна сторона треугольника против.
Пусти! Ублюдок! Пусти, ненавижу тебя убью, если не пустишь! Вот теперь правда убью!..
Из моих глаз текут злые солёные слёзы. Стекают по щекам, падают на песок. Соль к соли их никто не заметит, пусть волны унесут в море, пусть унесут мою боль!
Вольфред разворачивает меня, прижимает к себе одной рукой
за талию, другая запуталась в моих волосах. Вжимает меня в себя и произносит глухо, глядя в пустоту:
- Уже убила, Эль уже убила.
Замираю в его руках. Утыкаюсь в него лицом, цепляюсь пальцами за одежду
И реву навзрыд.
Пока его руки сжимаются крепче и крепче, а пальцы стискивают мои волосы, причиняя боль.