- Как ты смеешь? - обрушился Номер Один на дровосека, обнажая саблю. - Моему нежеланию проливать кровь пришел конец.
- Но, - осмелился Али-Баба, которому появление острой сабли помогло обрести голос, - это же не я сказал!
- Это верно, о главарь! - подтвердил один из разбойников. - И голос другой, и губы этого человека не
Он умолк, ибо сабля атамана пронзила его внутренности. Первый среди разбойников поднял ногу в башмаке и спихнул своего замолкнувшего приспешника с клинка, потом обтер саблю об одежду. Али-Баба заметил, что на черной ткани крови совсем не видно. Эта деталь его отнюдь не утешила.
- Терпеть не могу
дерзости, - преспокойно пояснил главарь. - Но еще больше я не люблю, когда меня перебивают. Ты теперь Номер Тридцать Восемь. Многим разбойникам месяцами приходилось дожидаться такого повышения. - Он призадумался. - Ну, возможно, вернее будет сказать - неделями. - Он оглядел стоящих вокруг. - Или, может, днями. По меньшей мере, часами. В любом случае ты должен очень гордиться, что так продвинулся, и я надеюсь, что эта мысль будет тебе утешением во время долгой и мучительной казни.
- Но эфенди! - взмолился Али-Баба тем особым тоном, который он обычно приберегал для высших чиновников и родственников жены. - Я не произнес ни слова. Этот острый язык принадлежит моему брату!
- И это не единственное, что тут есть острого, - добавил Касим из своего плетеного обиталища. - Вы не представляете, как это неудобно, когда осколки кости тычут тебя в ухо.
Предводитель разбойников отступил на шаг, поняв наконец, что Али-Баба говорит правду. Он указал чисто вытертой саблей на корзину:
- Ты привел сообщника!
- Ты правильно сделал, что отошел, - заявил Касим, понизив голос. - Все нормальные люди боятся мести плетеной корзины!
- Ты издеваешься надо мной! - Главарь разбойников просто вскипел; таким Али-Баба его еще не видел. - Но я не оскорблен! Я я - Он размахивал саблей, подыскивая слова.
- Слегка уязвлен? - предположил один из разбойников.
Сабля вожака обрушилась на того, кто произнес это.
- Нет, это тоже не то. Есть другие предложения? - Не считая недолгого шума при падении на землю тела, воцарилась полная тишина. Номер Один повернулся к Али-Бабе. - Теперь ты Номер Тридцать Семь. А твой друг в корзине - Номер Тридцать Восемь.
- В моем теперешнем состоянии, - заметил Касим, - я мог бы быть Номерами с Тридцать Восьмого по Сорок Третий включительно.
Предводитель бандитов свирепо уставился на корзину.
- Твой друг что, так хочет познакомиться с моей саблей?
- Это уже было, - пренебрежительно ответил Касим.
- Было? - У разбойника загорелись глаза при мысли о крови, которую ему так страстно хотелось пролить. - Что ж, тогда, наверное, мне придется отрубить тебе что-нибудь.
- Ах, это? - Донесшийся из корзины звук не мог сопровождать ничего иного, кроме зевка. - Это ты тоже уже сделал!
- Что?- Главный разбойник снова обтер свою саблю. Очевидно, он предпочитал каждый раз пользоваться чистой. - Довольно этих глупостей. Я убью тебя немедленно!
- И это тоже уже было сделано! - громко возмутился Касим. - Не мог бы ты придумать хоть что-нибудь новенькое?
Острие сабли подрагивало в считаных дюймах от корзины.
- Человек, разговаривающий со мной, уже был изрублен и убит? - Предводитель разбойников нахмурился. - Кто же он, эта наша таинственная жертва?
Тут настало время Касиму удивляться:
- Ты не помнишь? Да ты еще более безмозглый, чем я думал.
- Ну, ты должен понять, - извиняющимся тоном начал Разбойник Номер Один, - на протяжении дня я убиваю стольких Безмозглый?! - Он возвысил голос. - Ты смеешь называть меня безмозглым? Я не просто убью тебя! Я я срублю тебе голову с плеч!
- Обезглавливание? - отозвался Касим, чей голос свидетельствовал о полном отсутствии интереса. - Слишком поздно. Ты это уже сделал. Но почему я должен снова говорить об этом?
- Я сделал? - Бандит умолк, уставившись на свою саблю. - Наверное, я чересчур перестарался с дневной нормой убийств. Знаю! Я положу твою отрубленную голову где-нибудь на возвышении и
- Оставишь ее там в знак предостережения любому, кто встанет на пути вашей шайки? - закончил за него Касим. - Уже было сделано. Ты не задумывался о том, чтобы уйти в отставку и предоставить руководить бандой кому-нибудь другому, чьи мозги не заросли паутиной?
- В отставку? Паутиной? Мозги? - Главарь странно хихикнул и принялся бессмысленно крутить саблей в воздухе, словно разбойничий дух совсем покинул его. Затем он глубоко вздохнул и оглянулся на дровосека. - Я знаю, в чем беда. Наша шайка не в полном составе! Все так и будет идти наперекосяк, пока нас не будет ровно сорок! - Главарь вогнал саблю в ножны. - Мы не можем больше терять людей! Что бы ни говорила эта корзина, он один из нас! - Он ткнул пальцем в плетеную емкость, стоящую подле дровосека. - Но как только мы завербуем Номер Сорок Один, берегись!
Тут Али- Баба подметил, что содрогнулся при этом сам Номер Один.
- Найдите им лошадей, - приказал предводитель разбойников. - Пора ехать!
Двое разбойников кинулись к ним, чтобы подхватить корзину, а еще с полдюжины бросились вон из пещеры, - без сомнения, за лошадьми, как предположил Али-Баба.