Конец Бессмертия
Пролог
Небытие, дай же Странникам спокойствие принять то, чего они не могут изменить. Дай мне, Эскулу ап Холиену, мужество изменить то, что я могу изменить. И дай всем нам мудрость и терпение отличить первое от второго!
Дождь, зарядивший с самого утра, продолжал низвергать потоки воды с угрюмых небес на многострадальный Варрагон. У окон верхнего этажа одной из башен дворца Пресветлого Князя Западных альвов, почившего, как и подобает правителям, защищая своих подданных, свой город и свой мелорн, стояли двое.
Стройный светловолосый альв в золочёном гвардейском доспехе, видавшем и лучшие времена, с грустью рассматривал некогда неприступную стену Белого города, тут и там пересекаемую уродливыми трещинами. Немного правее башни западных ворот часть стены была и вовсе разрушена до самого основания на протяжении почти полусотни шагов. Груды камней вперемешку с сотнями трупов орков, хумансов и альвов много часов впитывали влагу небес, разбухая и превращаясь в неопрятные бесформенные кучи.
Бледная, даже по альвийским меркам, девушка с раскосыми глазами и высокими острыми скулами, была облачена в доспех, почти не отличавшийся от того, в котором Иллиан Ренноинн, третий Смотритель Дома Бабочки, Первый министр Светлого Леса встретил это печальное для варрагонцев утро. Альвийка указала рукой своему спутнику на происходившее перед западными воротами странное действие.
Высокий темноволосый квартерон, весь в корках от подсохшей грязи и чужой крови поверх необычного облегающего крепкую фигуру доспеха, сосредоточенно осматривал очередного подведённого к нему гвардейцами закованного орка. Затем следовала короткая зеленоватая вспышка. Бывший вражеский воин падал без сознания, а только и ждавшие этого гномы немедленно оттаскивали его под большой импровизированный навес у дворцового забора. Происходящее напоминало какой-то бессмысленный конвейер. Гвардейцы и гномы вот уже битый час подводили к квартерону захваченных в плен ещё живых воинов армии, осаждавшей Варрагон. Здесь были не только орки, встречались и хумансы. Не смотря на ливень, холод и грязь, пленные терпеливо ожидали своей очереди, а колонне не было видно конца. Давно уже прошли необычный ритуал те, кто не мог передвигаться самостоятельно. Рейнджеры светлого Леса с восходом солнца отыскали по распоряжению Ренноинна множество раненых, в первую очередь альвов, которыми занялись городские целители при поддержке Бессмертных.
Когда всесокрушающая гигантская волна Цунами ударила в стену Белого города, а от грохота и жуткого ощущения наступившего конца перехватило дыхание, Иллиан Ренноинн, находившийся под защитой Гидры, на некоторое время впал в отчаяние. Рёв воды и крики десятков тысяч разумных перекрыли звон клинков и отголоски магических схваток, вспыхнувших внутри периметра стен у смотровых башен. В следующее мгновение, когда Первый министр осознал себя брошенным прямо на мостовой, без всякой защиты, пришло понимание, что Демиургу удалось уничтожить армию нападавших дорогой ценой. Ибо, будучи искушённым в теории магии, он прекрасно знал, что существование маунта напрямую связано с жизнью мага. Исчезновение Гидры могло означать лишь одно: Эскул Ап Холиен, оставшийся в надвратной башне и активировавший высшее заклинание, мёртв. Пусть и на короткое время, но Белый город остался без поддержки сильнейшего из магов, которого когда-либо знал Ренноинн, не считая Князя, конечно.
Ночь для Первого министра превратилась в бесконечную череду сражений и стычек с прорвавшимся противником. Удар Цунами свел на нет возможность пополнения отрядов, проникших через порталы, благодаря предательству Каннингема. А ведь это были элитные силы врага, лучшие боевые маги Сильванера, штурмовые отряды Чёрных орков реторианцы, знаменитые двуручные мастера секир! Расчёт был на темноту, внезапность и стремительный натиск. Возможно, если бы не Цунами, и не предупреждение Холиена, у них могло бы что-то получиться. Отряды были рассчитаны на короткий эффективный бой.
И нужно отдать им должное, продержались почти час! Это стоило жизни очень многим защитникам города. Порталы, отрезанные от исходных точек гигантской волной, легко были перенастроены порталистами светлых. И тогда уже в тыл сражавшимся оркам ударили духи Пустыни,
чарры и рейнджеры Дома Дубовых Листьев на Парсумах. А на головы им свалились Наездники на драконах. В живых не оставили никого.
Ярость к напавшим исподтишка была столь сильна, что Наездники и рейнджеры попросту скормили Парсумам и драконам трупы, а останки просто свалили в общую яму, которую запалили маги огня. Подоспевшие к шапочному разбору Бессмертные, предательски убитые в надвратной башне, наблюдали лишь завершение ночного сражения.
С первыми лучами солнца с докладом Первому министру явились разведчики. Порта и пригорода с сегодняшнего дня не существовало. Совсем. Трудно было назвать землю, покрытую смесью песка, донных отложений, водорослей и дохлой океанской живности пригородом. Ни одного целого дома, да что там, даже печной трубы не было найдено. Лишь пустошь с едва заметными контурами бывших фундаментов и участки сохранившейся мостовой. Жители, до завершения сражения, прятавшиеся на территории дворца, несмотря на запрет, разбрелись по пригороду в поисках хоть какого-то сохранившегося скарба.