Это сархусы, продолжала комментировать Тиша. Дед говорил, что они за Проклятыми лесами живут и травой питаются. Рыжие, и из них чудищ сделали. Такая тварь одним ударом лошадь убивает, а про человека и говорить нечего.
Сколько же у них этих чудищ-страшилищ?
Да кто ж их знает, что ни год, всё новые появляются.
Меж тем, последний отряд хэкку остановился у развалин постоялого двора. Всадники ловко спрыгнули со спин своих птиц и стали привязывать их к остаткам изгороди, доставали что-то из притороченных к толстым шеям сумок.
Никак жрать собрались?.. предположила Тиша. Вот же проклятое семя, другого места не нашли!
Я молчал, вспомнив про брошенную рыбу. Блинский бог, хоть бы не заметили!
Но они заметили. Один из воинов отправился к реке, видимо, для того чтобы набрать в мех воды и буквально споткнулся об Тишин улов. Некоторое время недоуменно рассматривал рыбу, а затем гортанным криком позвал остальных. Сам же вытянул из-за спины лук, настороженно осматриваясь вокруг. Подошли его товарищи, сгрудились вокруг находки, загалдели, очевидно, споря, откуда здесь могла взяться свежевыловленная рыба. Затем повернулись к реке, и посмотрели прямо в нашу сторону. Остро захотелось сжаться, слиться с землей, заползти в какую-нибудь нору, чтобы не нашли.
Проклятые небеса!.. прошептала Тиша, неужто сюда пойдут?
Угораздило ж тебя! Нет, чтоб в реку бросить!
Девчонка только голову вжала в плечи, очевидно осознав, какую глупость только что совершила, и чем это для нас может кончиться.
Хэкку, тем временем, пришли к какому-то решению. Одного оставили на берегу, остальные же вернулись к своим птицам, чтоб продолжить приготовление к трапезе. Оставшийся, извлек откуда-то, уже знакомый, завязанный в узел, горн и, приложив к губам, надул щеки. Горн, как и тогда в деревне, не издал ни единого звука. Воин, не смущаясь этим, убрал корявый инструмент обратно в складки одежды и, подбоченившись, стал ждать результата. Я заметил, как четверка мохнатых ящериц, отделилась от ушедшей далеко вперед стаи и понеслась обратно к пожарищу.
Твари проклятые!.. Тиша быстро пятилась, не поднимаясь с четверенек. Твари Гадины! Бежать надо, Мак! Бежать! Рыжий сейчас гончих по нашему следу пустит
Да куда ж, тут бежать-то? я, так же на четвереньках, устремился вслед за ней. Если хэкку наш костер найдут, да лошадь дохлую, да трупы своих, они ж все тут прочешут мелкой гребенкой!
Может этот Хома может он нашел схрон. Хотел же Маха где-то спрятаться, убедившись, что
с другого берега Подгорицы её уже не видно, девчонка поднялась с коленок и, согнувшись в три погибели, побежала вдоль склона, прямо по дорожке. Я, молча, устремился за ней.
В таком полусогнутом виде, мы бежали минут пять. Когда холм надежно скрыл нас от реки, выпрямились во весь рост и, соответственно, ускорились. Внезапно, Тиша впереди, подпрыгнула и, хватаясь за ветви и корни деревьев, буквально взлетела вверх по склону Маугли, да и только!
Гляну, деловито пояснила она сверху, что там нелюди делают, девчонка, на удивление, не потеряла присутствия духа. Она полезла куда-то еще выше и скрылась из виду. Я стоял, хватая ртом воздух, как рыба об лед, повторить Тишины кульбиты мне было не под силу. Оставалось ждать.
Прошло минут десять. Ну, куда она там запропастилась? Ответом на мой безмолвный вопрос, стал нарастающий треск ветвей, и Тиша, еще быстрей, чем взбиралась на склон, съехала с него на пятой точке, ловко тормозя, при помощи свисающих всюду ветвей деревьев.
Гончие уж возле кострища! На счастье, у дохлятины задержались они ж вечно голодные, а то б уже здесь были. Но рыжий сархуса оседлал. Самое большее, через пару крайн, их достигнет, дальше погонит. Что делать-то будем, а Мак?
Что делать, что делать бежать, сама ж говоришь. я лихорадочно соображал. Пара крайн? Минут двадцать, полчаса? А в голове ни одной здравой мысли.
Дорожка, огибающая холм, шла прямо вдоль берега бурной реки. За противоположной стороной холма, отвесная стена из серого известняка. Под боком, крутой, поросший непролазным кустарником, склон. По нему если взбираться, то только на карачках.
Куда эта дорога идет? я оглянулся вокруг, ища глазами Тишин заплечный мешок, девчонка сбросила его перед тем, как карабкаться на кручу.
Да не дорога это так раньше здесь рудник был что-то там добывали, возили когда нелюди еще тут обитали. Но давно все забросили еще до того, как наши посельники пришли, Тиша заглядывала мне в лицо, топталась на месте, чувствовалось, что ей не терпится задать стрекача.
Я еще раз огляделся. В Подгорицу в этом месте впадал бурный, горный ручей. И дорога, какой бы заброшенной не казалась, уводила вдоль этого ручья, постепенно превращаясь в еле заметную тропку. Но, куда-то же ехал ныне покойный Маха. Ведь надеялся же, не только сам спрятаться, но и лошадь с возком укрыть. Значит места там довольно много. Вот только, где это там?
Хэкку, про рудник могут знать?
Тиша пожала плечами, вытаскивая из кустов свою котомку.
Кто ж их проклятых ведает?
Ладно, давай сюда сумку! я, размахнулся, и зашвырнул мешок повыше на дерево, стараясь, чтобы он зацепился за ветки. С третьего раза получилось, и мешок застрял в нескольких метрах от земли, в развилке ветвей. Тут только Тиша очнулась.