Приказы мужа следует исполнять, с укоризной проговорил я, еле шевеля языком. И это Царь я или не царь в конце-то концов
Царь, царь, вздохнула Марфа и, подложив мне руку под затылок, аккуратно приподняла голову.
Я уставился на поле боя. На застывших монстров, около которого встали недоумевающие от такого поворота люди. Они отходили от оскаленных пастей, от острых клыков. Кто-то бросался к раненным, чтобы помочь.
А монстры Бездны застыли в тех самых позах, в каких их застал хлопок Бездны.
Ну и страшилища же! не выдержал наконец Ермак, подхватил кем-то брошенный автомат и выпустил очередь в застывшего неподалёку вампала.
Пули вонзились в тело монстра и оно начало распадаться темно-грязным пеплом. Ветерок подхватил этот пепел и понёс над полем боя, смешивая с дымом и пылью. Меньше, чем через минуту от монстра не осталось и следа!
Вали их, братцы! гаркнул Ермак. Вали, пока они замерли!!!
Я хотел было сказать, что монстры уже не пошевелятся, что они уже покойники, но решил не лишать людей радости. Пусть позабавятся. Отведут душу. Вместо этого я во все глаза уставился на купол, накрывавший до этого Казань.
По поверхности купола побежали трещины, а после сначала внутрь купола начали проваливаться кусочки, а потом полетели куски побольше. Целые лохмотья черноты. Омут побледнел и растворился в воздухе, как будто его и не было.
Сквозь черноту стали проглядывать стены Казани. Её храмы, укрепления, высотки
Ребята Бездны больше нет просипел я. Но сейчас сейчас нужно взять Казань!
Так вы после боя с Бездной такой? захлопал глазами Борис. Тогда понятно, почему все кости сломаны, а что может быть порвано разорвано на куски.
Возьмите Казань! я нахмурился и взглянул на приближенного. Ермак Тимофеевич, будешь за старшего!
Так точно! тут же козырнул он и крикнул князю Серебряному. Пока Иван Васильевич не встанет на ноги я буду рукоблудом!
Кем? переспросил князь.
Ну этим как его Руководителем! насупился Ермак. Ну, в общем, вы поняли!
Понятно-понятно, кивнул князь и посмотрел на меня. Выздоравливайте, Иван Васильевич! Уж коли вы справились с Бездной, то нам самая малость осталась
Но, самая малость, оказалась очень трудной
задачей. Казанцы сопротивлялись до конца. Даже дальше. Нам в спину пытались ударить подошедшие войска князя Япанчи, но мои разошедшиеся бойцы так ему хвост накрутили, что мигом отступил и не сделал прорыв. Пытался ещё пару раз пойти в атаку, но результат был прежним.
А мои войска тем временем атаковали хорошо укреплённый город. Атаковали не один, не два дня. Битва была тяжёлой, затяжной.
После победы над Бездной у людей возник душевный подъём, но одного его было маловато для защиты от летящих со стен снарядов, магических атак и прочего дерьма. Мы использовали защитные укрепления. Делали тыны, возводили передвижные города.
Бешеный российский артогонь опустошал Казань, разрушал таррасы, выбивал крепостные орудия татар на стенах. Но и нам к стенам было не подойти. Укрытые в бойницах орудия татар косили стрельцов гвоздями и рубленым железом. Надо прекратить бессмысленную бойню, да и победа Москвы не очевидна. Вдруг ударят в тыл другие татарские ханства?
В один день я отправил предложение столице сдаться. Потребовал, чтобы казанцы били челом, обещал прощение и свободу. Даже пригрозил перебить всех плененных. Но казанцы отказались
Они понимали, что после всего, что совершили на российской земле, вряд ли им будет прощение. Я вздыхал, видя бессмысленные смерти своих солдат. Ведь Казани деваться некуда! Казани глупо продолжать сражаться!
Всё равно финал будет один
Но раз уж они выбрали путь до конца значит, так тому и быть.
Город пылал. Дым от горящих стен застилал небо, смешиваясь с копотью выстрелов и гарью магических заклятий. Казанцы дрались отчаянно, но что могли сделать их стены против русской ярости? Мы уже вгрызлись в предместья, шаг за шагом оттесняя защитников к центру.
Артиллерия била без остановки. Где-то рухнула башня, похоронив под обломками десяток татарских стрелков. Где-то вспыхнул склад со снарядами, и огненный смерч взметнулся к небу, унося с собой куски укреплений. Но Казань ещё держалась.
Я видел, как мои стрельцы, прикрываясь щитами, лезли на стены под градом «гвоздей». Видел, как падали замертво, сражённые меткими выстрелами из бойниц. Видел, как маги вскидывали руки, пытаясь погасить огненные шары, летящие со стен. Всё это было страшно. Всё это было глупо.
Но война она и есть глупость.
Глупо защищаться, когда перекрыли все подходы. Если бы мы хотели, то могли просто взять измором. Войска перекрыли воду с реки Казанки, а после, в результате подкопа, лишили и ключа, бьющего в правой части Казани.
Но казанцы где-то отыскали старый колодец с затхлой водой и продолжили сражаться. Они защищались отчаянно. Героически. Да, мы перехватывали их сообщения, идущие во все концы света, но дальше нашей информационной блокады эти сообщения не проходили. Другие страны возмущались происходящим, но я на весь мир пообещал тому, кто вступится за Казань, лично вырвать язык и засунуть в задницу по самые гланды.
Мы действовали ради своего будущего. И татары знали, что рано или поздно, но они раздразнят русского медведя до того состояния, в котором он в полной мере явит им свой звериный вид.