Но что же произошло? Попытаюсь воспользоваться для начала ссылкой на всем вам известное явление. Можно сказать, что в каком-то смысле вся современная культура и философия есть ответ на первую мировую войну; стремление осмыслить, переварить, освоиться как-то с этим событием 1914-18 гг. Но дело в том, что всякие такие попытки определяются, на мой взгляд, теми же пружинами, которые эту войну вызвали. На переломе веков действительно что-то происходило, что увенчалось или увенчало себя первой мировой войной, совершенно непонятной для традиционной классической культуры, войной, которая не укладывалась ни в какие правила человеческого понимания, ни в какие навыки просвещения и принципы разума. Но что же? Как философ, я буду, разумеется, говорить не в терминах политики или экономики.
Вот существует, например, слово «проблема». Что такое проблема? Проблема это то, что требует от нас какого-то усилия
в освещении ее. И больше ничего. Условимся тогда современным называть то, что составляет для нас проблему. То есть, требует какого-то усилия понимания. А усилие понимания? Договоримся, что это не просто умственный акт или напряжение мысли, а своего рода процесс перестройки, какой-то переориентации наших привычных навыков понимания. Ведь обычно мы можем понимать нечто, приводя в действие те инструменты, которыми уже располагаем, владеем. Следовательно, современное или проблематичное будет выступать тогда перед нами как нечто, что мы не можем освоить и понять, приводя в действие умения, которые у нас уже есть, а должны что-то над собой сделать. Не с проблемой сделать, а с собой, пытающимся ее понять. Ну, простая вещь. Например, современной является живопись Сезанна, хотя он родился в 1839 году. Почему? По определению, которое я только что привел. Когда мы стоим перед картиной Сезанна, мы должны с собой что-то сделать, чтобы увидеть, что на ней есть. Это акт отличный от акта стояния, скажем, перед полотном Тициана.
Повторяю. Современным в отличие от классического или традиционного является все то, перед лицом чего мы должны что-то сделать, чтобы адекватно это воспринять: происходящее, нарисованное, написанное, звучащее. Современной является музыка Стравинского. По тому же признаку. В отличие, например, от музыки Чайковского. (Я напоминаю, что философы рассуждают не. на языке оценок «хорошо» или «плохо»). Когда я говорю: современное или классическое это не значит, что классическое лучше современного и наоборот. Что музыка Чайковского хуже музыки Стравинского. В философии говорят о других вещах, по закону великодушия.
Вот, грубо говоря, что такое современная философия. А теперь, если я буду на левой стороне этой доски выписывать названия вещей, которые подходят под определение современных, а на правой даты, когда они появились, то мы обнаружим следующее.
Например, вы знаете, что существует генетика. Однако, чтобы с ней освоиться, традиционному европейскому сознанию пришлось изрядно поработать; причем, в том числе иногда прибегали при этом и к средствам, близким к уголовному кодексу. Как это было у нас в 1949 году, если не ошибаюсь. Современное явление? Современная наука? Да. Настолько современная, что даже к уголовному кодексу приходилось обращаться. Я напишу дату, когда эта наука появилась: 1900 год. Год «переоткрытия» законов Менделя в результате чего началось, так сказать, официальное развитие экспериментальной генетики (сам термин появился в 1906 г.) как особой научной дисциплины, занятой решением загадки наследственности и изменчивости.
Или квантовая физическая теория современное явление? Безусловно. Ее тоже, чтобы понять, нужно сделать что-то с собой и тогда только услышишь содержание ее формул. Напишу дату тоже 1900 год. Год открытия Планком нового закона теплового излучения. Теория относительности . 1905 год.
Абстракционизм, Кандинский 1911 год, выход в свет его книги «О духовном в искусстве». И т. д.
То есть, что бы я ни перечислял, подобное названному, все это продолжает нас приводить в состояние Unbehagen как сказали бы немцы, т. е. в состояние замешательства, неловкости. И мы из этого замешательства можем выйти, только что-то с собой совершив. Перед лицом Сезанна, Планка, Эйнштейна и т. д. И тогда мы начинаем понимать, что историческое время отличается от хронологического. В самом деле, с точки зрения масштаба абстрактное хронологическое время измеряется течением и размером нашей жизни. А наша жизнь, допустим, в лучшем случае 80 лет. Громадный срок! 1900 год далек от нас. Целая человеческая жизнь. Казалось бы, бесконечно далек. А с точки зрения исторического времени? Мы продолжаем жить в 1900 году. Опять же по определению, если жизнью, живым считать только проблемы. Мертвое никогда не является проблемой. А это проблема для нас.
Значит, мы живем там. Хотя прошло добрых 80 лет. Потому что тот период, о котором я вам говорю, условно можно обозначить так: 18951918. То есть, время перед войной и захватывая войну. Кстати, в год начала войны был написан (издан он позже) и «Метафизический дневник» Габриэля Марселя. Это первый экзистенциалист. Или заскочу в другую область Марсель Пруст. Новый роман. Его роман «В поисках утраченного времени», первый том которого увидел свет в 1913 г., читать трудно. Опять повторяю: он не плох и не хорош в рамках нашего рассуждения. Я, например, его люблю, считаю лучшим романом XX века, но это не философское высказывание. А мы философией занимаемся и обнаруживаем, в том числе и на этом примере, что историческое время иначе построено, и инаковость его построения представляет интерес в том смысле, что указывает на