Думайте только о сегодняшнем , дорогой мистер Орел, вот мой вам добрый совет, сказал Виргилий Джонс. О том, что может быть и что происходит где-то , не здесь , беспокоиться не стоит. Забудьте о прошлом. Не думайте о будущем. Посвятите мысли собственным мозолям и ближайшему обеду. Вот что в жизни действительно важно.
Вы обещали ответить на мои вопросы, когда я поправлюсь, проговорил тогда Взлетающий Орел. Я поправился и жду ответа.
Поговорим об этом завтра утром, торопливо ответила Долорес О\'Тулл. Прежде стоит хорошенько выспаться.
Но завтра не существует, есть только сегодняшний день, возразил Взлетающий Орел.
Завтра, с мольбой в голосе
повторила Долорес О\'Тулл.
Взлетающий Орел глубоко вздохнул.
Я ваш гость и живу здесь благодаря вашей доброте, проговорил он. Хорошо, завтра так завтра, оно придет довольно скоро.
Виргилий Джонс решил разрядить обстановку.
Давайте отпразднуем ваше выздоровление, предложил он. Думаю, сегодня на ужин мы вполне можем зарезать цыпленка. Мистер Орел, ввиду того, что мы с миссис О\'Тулл чистим сейчас овощи, не могли бы вы взять это на себя? Будьте так добры.
Взлетающий Орел не мог отказать этим добрым людям; он взял предложенный ему нож и вышел во двор, отметив, что это его первая целенаправленная прогулка на острове Каф со дня прибытия.
Едва гость вышел за порог, миссис О\'Тулл оставила овощи, подошла и встала рядом с мистером Джонсом.
Ты ты ведь не уйдешь с ним, правда?
В ее глазах был страх.
Вместо ответа Виргилий Джонс молча взял ее за руку; Долорес отчаянно сжала его ладонь. Это было первое проявление их чувств, выстраданное за нескончаемые дни сдержанности и утаивания.
Я не могу потерять тебя, я этого не вынесу, выдохнула она.
Взлетающий Орел поднял голову и посмотрел на гору Каф, вокруг которой медленно сгущались сумерки. Прямо от хижины склон горы круто уходил вверх, скрываясь за переплетениями свежей зелени густых зарослей. Просвет намечался только где-то наверху, там, где предположительно находился город К. Гора Каф: столь же чуждая ему, сколь и весь известный ему мир; и тем не менее меж ними было сходство, у них были общие черты, у мира людей и у горы, у этого окруженного кольцом туманов острова и исхоженных им вдоль и поперек континентов. Мрак медленно окутал гору, и он перестал различать ее. Все исчезло в темноте, остались только лица его сестры и незнакомого бродячего торговца, которых он должен был либо найти, либо забыть навсегда.
Цыпленок, попросил он цыпленка, позволь убить тебя.
В его руке был нож, и птица находилась в его власти; но он медлил, ибо в душе его поднялось уже привычное противоречие. Никогда прежде он не желал быть гордым одиночкой, всегда стремился оказаться принятым и понятым, угодить и пойти навстречу, и эти усилия привели к тому, что его сердце разделилось надвое. Не будь у него веских причин, он, может быть, и не возражал бы сколько-нибудь пожить с мистером Джонсом и миссис О\'Тулл. Он почти не сомневался, что им будет приятно его общество он и сейчас им нравится; для него же самого это был шанс сойтись с людьми, насладиться желанной переменой в своей судьбе вечного странника. Жизнь в хижине обещала мир и благодать. Но для этого он должен был отказаться от своих поисков Он зарезал цыпленка, поскольку тому на роду была написана смерть под ножом.
За обедом долго царило молчание. Долорес О\'Тулл была погружена в свои невеселые думы; время от времени она приходила в себя и, спохватываясь, торопливо и путано предлагала мистеру Джонсу и Взлетающему Орлу взять еще кусочек цыпленка. Взлетающий Орел заметил, что глаза женщины светятся по-новому; понять значение этого света он не мог, но ничего подобного раньше определенно не было. Сам он больше думал о загадочной горе Каф, о ее затянутой облаками вершине.
Виргилий Джонс предпринял робкую попытку завязать разговор.
Согласитесь ли вы, мистер Орел, с тем, что человеческие страхи по большей части следствие игры воображения?
И да и нет, задумчиво отозвался Взлетающий Орел.
Мистер Джонс нахмурился; он понимал, что следует подыскать менее серьезную тему, но в рассеиваемых свечами сумерках ничего не шло ему на ум. Они устроились на корточках вокруг шаткого низенького столика. Взлетающий Орел уже снял платье и переоделся в свой просохший костюм, мистер Джонс ради ужина снял котелок. Оба были невеселы, и каждый думал о своем.
В это время суток вид на гору превосходный, снова попытался начать Виргилий Джонс, но в ответ получил лишь несколько невразумительных междометий.
Да, хм, пожалуй, отозвался Взлетающий Орел, за что миссис О\'Тулл ожгла его испепеляющим взглядом.
Не сомневаюсь, что пение птиц также доставило вам удовольствие, решил не сдаваться мистер Джонс. Воистину имя им легион. Вас никогда не удивляло, как часто названия птиц используются для аналогий при описании человеческого поведения?
Нет, я никогда об этом не задумывался, признался Взлетающий Орел.
Ага. А напрасно. Вот послушайте. Птичье царство не раз замечательно служило выдумщикам разнообразных легенд и мифов. Птицы занимают иную, чем человек, среду обитания, однако во многом обнаруживают замечательные параллели с нами у птиц есть язык, есть разделение по сословиям, семейные узы и тому подобное. Люди