Прошу, проговорил Взлетающий Орел и добавил в картинку еще несколько фрагментов.
Виргилий Джонс нахмурился.
По-моему, этот фрагмент должен хорошо встать вон в то пустое место, наверху, быстро и негромко проговорил он. Взлетающий Орел примерил фрагмент головоломки к указанному месту тот не подошел.
Вот сюда! чуть погодя подал голос Взлетающий Орел. Этот кусочек отлично умещается вот здесь.
Фрагмент головоломки ловко устроился в нижней части картинки.
Дело в том, что я всегда хотел быть археологом, заговорил Виргилий Джонс, меняя тему. К сожалению, жизнь устроена так, что великие замыслы обычно остаются замыслами. Художники, или правильнее сказать живописцы, кончают тем, что зарабатывают себе на хлеб, размалевывая стены. Скульпторы ваяют унитазы. Писатели превращаются в критиков и публицистов. Археологи вроде меня в итоге становятся могильщиками.
Так, значит, вы могильщик? с неподдельным удивлением переспросил Взлетающий Орел. Все сходилось: мрачноватая внешность мистера Джонса как нельзя лучше соответствовала этой профессии.
Некоторое время я действительно копал могилы, ответил мистер Джонс. Некоторое время. Прежде чем судьба моя круто повернулась и я оказался здесь. Моя работа мне нравилась; самым приятным было то, что все, с кем мне приходилось встречаться при ее
исполнении, были довольны своей судьбой. Покойники были наконец покойны, плакальщики, выплакавшись, тоже успокаивались. На меня все это производило самое благоприятное впечатление обильное пролитие очистительных слез, а потом полный покой, что может быть лучше. Благодать!
Довольно циничная точка зрения, заметил Взлетающий Орел.
Увы! бедный Йорик, отозвался Виргилий Джонс; черви давно уже проели его романтизм, разползшийся в клочки.
В установившейся затем недолгой тишине Взлетающий Орел уложил на места все оставшиеся фрагменты головоломки, кроме трех последних.
У могильщика на острове Каф работы немного, снова заговорил Виргилий Джонс. В моем распоряжении оказалось много свободного времени, и тогда я предался своему любимому занятию размышлениям.
А что делает здесь Долорес? спросил Взлетающий Орел.
Ах, Долорес; ее история очень печальна. Ее любовь к жизни была отягощена непосильным бременем она живет здесь в уединении, и мне отрадно знать это. Она открыла, что может любить людей только вдали от них. Здесь, конечно, присутствую я, но меня она терпит.
Последний фрагмент не подходит, объявил Взлетающий Орел.
Виргилий Джонс довольно улыбнулся.
Это мой маленький секрет, объяснил он. Мои головоломки нельзя сложить до конца.
Глава 10
Наблюдая за вечерними приготовлениями Виргилия Джонса и миссис О\'Тулл к ужину, Взлетающий Орел не мог не заметить, как гармонично сочетаются их действия. Впечатление было такое, словно хозяин и хозяйка хижины движутся на различных не пересекающихся уровнях комнаты сгорбленная Долорес орудовала внизу, коротышка Виргилий, вытянувшись во весь рост, занимал верхний ярус. На краткий миг у Взлетающего Орла создалось полное впечатление того, что парочка существует в параллельных пространствах. Но потом иллюзия исчезла, и он улыбнулся. Несмотря на их скрытность и нежелание говорить об острове, эти люди ему нравились. Он с любопытством подумал о том, занимаются ли они любовью.
Днем он поведал им свою историю; они выслушали его рассказ в благоговейном, более подходящем детской аудитории, молчании, сопровождаемом только кивками и изумленными взглядами. Мистер Джонс подал голос только раз, когда Взлетающий Орел упомянул Николаса Деггла. Тут брови на мясистом лбу мистера Джонса поднялись, и он промолвил:
Так, так.
Когда Взлетающий Орел закончил, в хижине несколько мгновений царила уважительная тишина. Первым заговорил Виргилий Джонс:
Святые небеса, мистер Орел, ваш рассказ поистине удивителен. Вы много повидали на своем веку. Боюсь, наши с миссис О\'Тулл истории не сравнятся с вашей. Наша жизнь, как вы несомненно уже успели заметить, проходит в замкнутом микрокосме; состояние собственных мозолей и состояние народов волнуют меня в равной степени. Не желая поучать, посоветую все же потихоньку привыкать к более чем скромному быту; жизнь в таком случае кажется более сносной.
На этом острове мои поиски должны завершиться, проговорил Взлетающий Орел. Немного уже осталось.
Откровенно говоря, продолжил рассуждать мистер Виргилий Джонс, я давно уже перестал видеть что-то достойное в героическом неуклонном стремлении к цели. Человек живет, чтобы хоть как-то упорядочить своим существованием пустую бессодержательность окружающей вселенной; добиваться большего означает угодить в водоворот.
Это люди чуткие, и они помогут мне, подумал Взлетающий Орел. Но в голосе мистера Виргилия Джонса ему послышались и иные нотки: сомнения. Словно обитатель прибрежной хижины не вполне верил в свои слова. Долорес О\'Тулл была точно натянутая струна, и Взлетающий Орел это тоже заметил; когда он упомянул о том, что желает продолжить свои поиски, косой взгляд, брошенный ею на него, был продиктован не только вежливым вниманием.