Он говорил совершенно серьезно, хотя Хиёси было всего одиннадцать лет. Они спорили на равных, как взрослые, что еще больше повергало Тикуами в бешенство.
Хиёси нанялся в работники в деревенскому красильщику.
Только болтает, а работать не хочет. Полеживает себе на солнышке и пузо чешет, сказал один из мастеровых.
Вскоре все начали в один голос твердить:
Из этого парня не выйдет толку.
Хиёси вернулся в отчий дом.
Тикуами мрачно посмотрел на него:
Ну что, Обезьяна? Нашел дурака, который будет задаром кормить лентяя? Дошло до тебя теперь, почему следует почитать родителей?
Хиёси хотелось воскликнуть: «Я не таков, как обо мне говорят!» но вслух он заявил:
Главный бездельник в доме ты. В поле не работаешь, играешь в кости и пьешь сакэ на лошадином рынке. Все в округе жалеют мою мать.
Как ты смеешь говорить с отцом в таком тоне?!
От громового голоса отчима мальчик вздрогнул, но Тикуами уже начал по-иному смотреть на пасынка. «Потихоньку, подумал он, мальчишка растет». Хиёси с каждым днем становился крепче. Взгляд его на родителей и их жилище был не по-детски серьезным. Глаза Хиёси раздражали, пугали и тревожили непутевого отчима.
Нечего прохлаждаться! Отправляйся искать работу! приказал он.
На следующий день Хиёси отправился к деревенскому бондарю. Оттуда его выгнали через месяц.
Он просто невыносим, жаловалась жена хозяина.
Мать Хиёси не могла взять в толк, почему ее сын нигде не приживается. Хиёси нанимался и в другие места: в лавку циновщика, в трактир на лошадином рынке, к кузнецу. Но нигде не задерживался больше полугода. Слухи о его нерадивости разошлись по округе, и никто уже не решался ни взять его в услужение, ни порекомендовать знакомому.
А, это никудышный парень из дома Тикуами! Ни на что не годен, к тому же грубиян и забияка.
Мать Хиёси чувствовала себя неловко. Она стыдилась сына, а в ответ на дурные отзывы о нем сама жаловалась на никчемность Хиёси.
Ума не приложу, что с ним делать, сокрушалась она. Работу в поле ненавидит и по дому делать ничего не желает.
Весной, когда Хиёси пошел четырнадцатый год, Онака сказала ему:
На этот раз ты должен исправно трудиться, иначе моя сестра не посмеет взглянуть в глаза мужу, господину Като. Все станут смеяться и говорить: «Вот, опять!» Если тебя еще раз выставят за дверь, не жди моего прощения.
На следующий день тетя повела его в Синкаву. Большой красивый дом, в который они пришли, принадлежал Сутэдзиро, богатому гончару и купцу. Офуку вырос в бледного шестнадцатилетнего юношу; помогая приемному отцу, он и сам мало-помалу освоил гончарное дело.
В лавке у гончара строго соблюдались различия между хозяином и работниками. Во время разговора Хиёси смиренно стоял на коленях на деревянной галерее, а Офуку находился в доме, ел рисовые колобки и весело болтал с родителями.
Ага, явилась обезьянка бедного Яэмона! Отец твой умер, а Тикуами стал тебе отчимом. Ты, значит, хочешь поступить ко мне на службу. У нас все работают в поте лица.
Тирада была произнесена столь назидательным тоном, что оставалось лишь изумляться рассудительности юного Офуку.
Да, мой господин, ответил Хиёси.
Его отвели в помещение для работников, где слышны были смех и голоса хозяев, находившихся в гостиной. Былой приятель не выказывал ни малейших признаков дружелюбия, поэтому Хиёси совсем затосковал.
Эй, Обезьяна! все с той же суровостью произнес Офуку. Завтра с утра пораньше отправишься в Киёсу. Поскольку товар предназначен для важной особы, доставишь его на ручной тележке. На обратном пути заглянешь к перевозчику и выяснишь, не прибыл ли наш груз из провинции Дзэн. Зазеваешься в дороге или опоздаешь, как на днях случилось, тебя не пустят в дом.
Хиёси отвечал не просто «Да» или «Да, мой господин», а так, как говорили старшие работники:
Воля ваша, мой господин, с величайшей охотой выполню ваше поручение.
Хиёси часто посылали по делам в Киёсу или в Нагою. В этот раз он загляделся на белые стены и высокие каменные башни крепости Киёсу. «Интересно, какие люди живут там, подумал он. Вот бы мне тоже попасть туда». Он почувствовал себя жалким и ничтожным червяком. Бредя по городу с тяжелой тележкой, груженной гончарной утварью, он услышал ставшие привычными его уху слова:
Вот и Обезьяна к нам пожаловал!
Обезьяна тележку везет!
Куртизанки в вуалях, изысканно одетые горожанки, красивые молодые женщины из приличных семей шептались, когда он проходил мимо, глазели и показывали на него пальцем. Ему тоже нравилось разглядывать самых хорошеньких из них, тем обидней было то, что все воспринимали его как уродца.
Замком Киёсу владел Сиба Ёсимунэ, а одним из его главных приближенных состоял Ода Нобутомо. Вид с места, где крепостной ров сходился с рекой Годзё, хранил следы былого величия рода Асикага. Благополучие, сохранившееся здесь вопреки бесконечным усобицам в стране, снискало Киёсу славу самого процветающего города во всей Японии.
«Хочешь сакэ пожалуй в винную лавку, хорошего чаю в чайный домик. Желаешь развлечься с изысканной женщиной отправляйся в веселый квартал Сугагути в городе Киёсу», гласила поговорка.