Они стояли плотной толпой и испуганно смотрели на бандитов и на истерзанного Хамита. Кудре вскочил в седло и, горяча коня, говорил:
Люди! Перед вами верный пес большевиков, защитник Советской власти, Кудре нагайкой указал на Хамита. Он считает, что вы любите Советскую власть и поэтому покараете нас. Я вижу, что карать меня вам не хочется. Но просто из любви к Советской власти кто-нибудь хочет помочь этому человеку?
Толпа молчала.
Ладно. Не из любви к Советской власти. Просто из сострадания к человеку. Любой может освободить его от веревки, развязать руки. Обещаю, что не трону сердобольного. Ну кто?
Никто не тронулся с места. Кудре захохотал, заваливаясь в седле.
Может быть, это не тот народ, а, Хамит? спросил Кудре и, не получив ответа, еще раз повторил: Обещаю не трогать того, кто поможет этому человеку. Ну, кто?
Я, Кудре, тихо сказал Акан и выступил вперед.
Хамит поднял голову и посмотрел на старика. Кудре послал коня и, развернувшись, конским крупом откинул Акана.
Старик отлетел к толпе, но дружеские руки не дали ему упасть.
Я знаю, ты не боишься смерти, старик, уважительно сказал Кудре и обратился к Хамиту: Но он не в счет! Милосердием своим в последние дни он хочет быть угодным Аллаху! Но я не дам ему так дешево купить вечное блаженство. Старик не в счет, Хамит!
Кто?! в последний раз громогласно воззвал Кудре. И из толпы появилась маленькая фигурка. Девушка. Она шла через площадь к Хамиту, и все смотрели на нее. Подойдя, попыталась освободить стянутые веревкой руки Хамита, но тугой узел не поддавался слабым пальцам. Тогда она встала на колени и зубами вцепилась в узел. Узел поддался. Она поднялась с колен и быстро освободила руки Хамита от веревки.
Хамит с трудом вытянул свои руки вперед, посмотрел на них, через силу пошевелил пальцами и рухнул в пыль, потеряв сознание.
Почему женщина? растерянно спросил Кудре.
Потому что здесь нет мужчин!
Прямая, как натянутая струна, девушка без страха смотрела на Кудре.
Зачем ты развязала ему руки?
Мой отец поступил бы так же. Но ты и твои люди убили его. Поэтому я, дочь Байсеита Мукеева, сделала это!
Так вот ты кто, красное отродье! Ненависть клокотала в Кудре, и, еще не зная сам, что будет делать, он направил коня на нее. И впервые толпа глухо зашумела.
Кудре переводил взгляд с лица на лицо. Из толпы вышел человек. Повернулся к своим односельчанам, поклонился, потом повернулся к Кудре поклонился.
Ты разрешил освободить этого человека любому. Но Акану ты запретил сделать это потому, что он слишком стар, ей ты не позволяешь освободить оттого, что она женщина и дочь большевика. Народ хочет знать: где твое слово, Кудре?
Поборов в себе острое желание стегнуть этого человека нагайкой, Кудре поднялся в стременах и объявил торжественно:
Мое слово единственный закон, который я соблюдаю. Она может забрать эту падаль.
За окном серело приближались сумерки. Пришла девушка, села на табурет, спросила:
Есть хочешь?
С трудом шевеля языком, Хамит ответил:
Не хочу. И спросил после паузы: Как тебя зовут?
Хабиба.
А меня Хамит. Где они?
Ушли.
Этого не может быть.
Я сама видела, Хамит! Они ушли.
Рано или поздно они постараются прикончить меня. Пока ждут, когда я уйду отсюда, чтобы застрелить в степи. Они знают, что мне обязательно надо идти. И он с тоской посмотрел на свои распухшие ступни.
Я тебе дам отцовские сапоги. Они в сарае, я сейчас принесу.
Хабиба вышла на крыльцо, постояла немного, привыкая к темноте, и направилась к сараю.
Ты куда? спокойно поинтересовались из темноты. Не отвечая, Хабиба прошла в сарай. Когда она появилась оттуда с сапогами в руках, дорогу ей преградил Ахмет.
Девушке неприлично появляться на улице в такой поздний час, с издевкой произнес Ахмет. Он поднес к ее глазам циферблат открытых часов. Хабиба молча отвела его руку и поднялась на крыльцо.
Она поставила сапоги перед Хамитом.
Обувайся.
Хамит обувался, а Хабиба сидела на табурете и беззвучно плакала. Почувствовав это, он резко вскинул голову.
Бандит здесь, быстро утерев слезы, ответила она на его безмолвный вопрос. Тот, что убил моего отца.
Откуда знаешь?
У него отцовские часы, сказала Хабиба, сдерживая рыдание.
Ахмет, сказал Хамит и натянул второй сапог.
Ну я, подтвердил Ахмет от дверей.
Выйди, Хабиба, глядя на Ахмета, попросил Хамит.
Хабиба вышла, Ахмет поставил карабин в угол и, вынув наган, скомандовал:
Встань!
Под дулом нагана Хамит встал.
Ты, я вижу, собрался в дальнюю дорогу, Хамит. Но, прежде чем ты уйдешь, я хочу сказать тебе, сколько сейчас времени. Ахмет что есть силы ударил Хамита ногой в живот. Хамит упал на пол. Засунув ненужный наган за ремень, Ахмет левой рукой поставил Хамита на ноги, а правой ударил по лицу.
Сейчас половина десятого!
Распахнув дверь, Хабиба в ужасе смотрела, как Ахмет избивал Хамита.
Половина десятого! тупо орал Ахмет.
Не зная, что делать, Хабиба кинулась в кухонную пристройку.
Половина десятого! Половина десятого! доносилось до нее. Она беспомощно металась там, пока не увидела лежащий на столе нож. Тонкий, длинный, хорошо заточенный нож, которым режут скот. Обхватив рукоятку обеими руками, Хабиба неслышными шагами направилась в комнату.