Ты здорово вырос в их глазах, сказал Ян.
Пробы золота были почти прежними. Доли две на пуд, Петр переводил на килограммы получался лишь золотник с четвертью на тонну. Нет, толку от этого не будет, никакого смысла в добыче. Но на что рассчитывает Мор? Разве ему не ясно, что Петр не станет обманывать Бозе? Может быть, надеется подкупить? Мора устраивает лишь один вариант чтобы Ковалев подтвердил выгодность разработок на Олифант-ривер. Хотя нет, есть и второй вариант: чтобы Ковалев вообще ничего не подтверждал, ничего не говорил. Никогда.
От этой мысли знобливый холодок охватывал сердце. Надо было что-то делать. Не ждать же пули или стрелы из-за любого дерева. Надо было перехитрить этого мерзавца. Но как? И Петр придумал
Якоб Мор, поужинав, полулежал на циновке возле одного из фургонов, подвалив под голову седло. Он размышлял о чем-то своем, изредка прикладываясь к бутылке.
Солнце скатывалось за лес. Светлые снизу листья смоковницы над Мором на фоне неба казались
черными. Глухо урчала недалекая река. Тревожно, с металлическим звоном прокричала где-то ржанка. Чуть в стороне пронеслась стая розовых фламинго в лучах солнца полыхнула алым.
Подошел и присел рядом Ковалев.
Хотите стаканчик?
Спасибо, в такую жару лучше всего вода.
Как пробы?
Прежние. Дело дрянь.
Мор помолчал. Потом пошел напрямик:
Послушайте, Питер Оба мы с вами служащие Бозе. Старик изрядно раскошелился на эту экспедицию. Ему будет очень досадно, если она ничего не даст. Такой опытный мастер, как Кофальоф, не сумел найти золото! Плохо, очень плохо. Я думаю, мы сделаем правильно, если чуток завысим результаты разведки. Как вы считаете?
Петр поднял на него глаза.
Я отправил Артуру Бозе подробнейший отчет об этих результатах.
Как?!
Очень просто. Сегодня утром Ян Коуперс повез мое письмо на почту в Стелпорт.
Мор сел. Глаза его блуждали. Бессильная ярость начинала колотить тело. Наверное, ему очень хотелось выхватить револьвер и всадить все пули в живот, прямо в живот Ковалева. Так ловко и хладнокровно провести его, Якоба Мора!..
Кто вас просил об этом? Тихий угрожающий голос англичанина сорвался почти на визг. Какого черта вы тут с Коуперсом распоряжаетесь, как в своем хозяйстве?!
Петр бросил на него нарочито ленивый взгляд, сказал спокойно, чуть усмехаясь:
Потише, мистер Мор, не стоит тратить нервы.
Да вы понимаете, что вы наделали?!
Вполне понимаю. Я выбил рудник Бозе из ваших рук.
Глаза Мора округлились, потом он прищурил их. Все ясно. Его игра разгадана. Теперь можно было говорить откровенно. Он сказал:
Этого я никогда не прощу вам, Кофальоф. Я отомщу.
Валяйте, сказал Петр и встал.
На поляну въезжал на усталом коне Ян.
Все в порядке, Питер! крикнул он.
Мор бешено пнул бутылку.
Наутро он распорядился заканчивать в экспедиции все работы и поворачивать обратно.
ГРОЗЕ БЫТЬ!
О тайных планах Мора Петр в своем письме ничего не сообщал. Это походило бы на грязную сплетню. Просто он рассказал о результатах поисков, привел цифры.
Бозе встретил их уже подготовленным к вести о неудаче. Он воспринял ее с философской рассудительностью.
Что ж, в нашем деле без риска не обойтись. На этот раз я прогадал, но зато теперь буду знать, что на севере мне делать нечего.
Мор был напряжен: он не знал содержания письма Петра, посланного из Стелпорта, и ждал подвоха. На языке вертелись злые слова насчет того, что Ковалеву не надо было поручать разведку, тогда все могло обернуться по-иному, но высказать их Мор не решался: это было опасно задевать сейчас Петра, лучше выждать.
Отдохните денька два, разрешил Бозе, потом за работу, надо наверстывать пустые расходы
Петр спешил домой. Он знал, что Дмитрий с Каамо хлопочут там, готовя праздничный ужин, и невольная добрая улыбка лезла на лицо. Митя, Митя! Как он расцвел, как ухнул и сжал Петра своими лапищами, друг-дружок Сегодня бы еще Яна пригласить, да только Ян далеко. Со своим неразлучным Мангваэло он проводил экспедицию до Миддельбурга, а оттуда направился на ферму своего брата. С ним ушел и Чака бродить по бурским землям, учиться хитростям белых
Петр вошел на кухню и обомлел: друзья его лепили пельмени. Настоящие уральские пельмени! Обернув к Петру припудренное мукой лицо, Дмитрий широко ухмылялся: сам был рад, что придумал такой сюрприз.
Перьмень! бодро выговорил Каамо и, довольный, захохотал.
Ах вы черти! только и сказал Петр, глаза у него защипало.
Они уже опустили пельмени в кипящую воду, когда за окном мелькнуло яркое платье Изабеллы. Она влетела в дом разрумянившаяся, с веселым и лукавым блеском в глазах. Петр невольно залюбовался ею. Это была уже совсем не та девочка, почти подросток, какую они увидели впервые, придя на рудник, юность расцвела и созрела.
Знали бы вы, какой был шум! воскликнула Белла. О, это надо было послушать. Вы, Питер, зря ушли лишились удовольствия посмотреть такое представление!
С ним был разговор? поинтересовался Дмитрий, и Петр не сразу сообразил, с кем это «с ним».
Ага! почти ликующе подтвердила Белла. Он даже позеленел, когда отец сказал, что у нас уже все решено. Закричал: «Но ведь я рассчитывал, надеялся!» «Зря надеялись, говорит отец, ни я, ни дочь обещания вам не давали. Вы просили руки мы до сих пор молчали» Я думала, он пристрелит и отца, и меня. Но он только покричал, потом выскочил. Хлопнул дверью стены затряслись. Смехота!