Бытовые чары были и правда очень полезны юному Нотту, в его нынешнем положении. Многие из них требовали волшебной палочки, хоть какой-нибудь, но отец не расставался со своей, а запасные, которые у него, как оказалось, были, пришлось продать. Он не рассказывал сыну, кому именно он продал палочки предков, что ещё не сломались под гнетом времён, но Тео и не надеялся их вернуть.
Палочка стоила шесть галеонов и десять сиклей, а столько, он надеялся, у отца в своё время найдётся.
От практики лёгких согревающих чар для еды его отвлек стук в окно. Отодвинув занавеску, пропускавшую свет, но не вид, он изумлённо обнаружил ворона с письмом на лапе, который сидел на карнизе снаружи.
Тео не мог поверить своим глазам но всё же открыл окно. Письмо? Но почему ему? Ведь сейчас не день рождения
Предыдущий раз он открывал письмо едва ли неделю назад но тогда это было оправдано. Впервые в жизни он прочитал-таки наконец письмо от родича из МАКУСА. И понял, почему отец всегда сжигал их.
Послание внука Кантакеруса, написанное явно не рукой а, скорее, артефактом, человек не мог выводить столь ровный почерк на три листа содержало в себе множество изощрённых насмешек над кузенами из Британии. Он писал о том, как сожалеет, что не может лично созерцать нищету, в которую провалились британские Нотты, о том, что рад, что не знает, как оскуднел их сейф в банке, о том, наконец, что его дед, мол, успел забрать с собой наиболее ценные фолианты которые, впрочем, по мнению автора, и так не нужны британским Ноттам, ведь в Хогвартсе, оплаченном их незадачливым предком, и так достаточно книг, отретушированных магглолюбами.
Он сжёг это письмо, и едва не сжёг со злости письмо от тётки, которая прислала брошюру «Вызов стражей правопорядка. Как применять чары аврории». Брошюра оказалась забавной, доступной даже детям, не то, что уж десятилетнему наследнику Ноттов, и он был рад подарку от Гестии, который отвлек его от жгучей ненависти к кузену.
И вот, вновь письмо.
«Мистер Теодор Нотт,
Погода в эту весну совершенно отвратительна. Сырость, вызванная ранней оттепелью в Лондоне,
и последовавшие дожди, совершенным образом способствуют росту плесени. Совершенно случайно, мне стало известно о вашем затруднительном положении и о том, что ваш отец получил травмы. Совершенно случайно, я, кажется, могу вам помочь. Рассчитываю на ваше благоразумие и скорейшую встречу,
Э. Принц
Лютный переулок,
третий поворот налево после «Морибанда»,
дверь с коричневым пятном под лестницей»
Ничего страннее Теодор не видел.
Отправиться туда, к этому Э. Принц (или Принцу?) было бы безумием.
Тео никогда не видел бы себя в Хогвартсе на факультетах, отличных от Слизерина (пусть мама и училась на Райвенкло). Отправиться после такого письма куда-либо было равнозначно Гриффиндорству.
И всё же.
Глава 3
Без малого неделю Теодор Нотт гипнотизировал письмо. Оно завораживало, манило, сулило приключения.
Лютный переулок был в Лондоне, в квартале, где жили волшебники. Тео хорошо помнил «Историю магической Британии с начала времён по ХХ век», изданную в начале, собственно, века неким Брюсом Прюэттом, в которой рассказывалась в основном история «столичного магического мещанства», жителей трёх, а затем, после пожаров, одного квартала магов в центре Лондона.
Это значило, что путешествие туда сулит волшебство.
Он не раз был свидетелем того, как отец использует камин. Нужно назвать адрес пункта назначения, кинуть порошок хоть сколько-то, чтобы смесь воздействовала на пламя, и сделать шаг. Книги описывали это путешествие как «неприятное, но безопасное», самое безопасное среди магических способов перемещения. Конечно, Тео не был беременной старухой, чтобы опасаться любого чиха, но и аппарировать он не умел, слишком был юн. Иного способа всё равно не было.
Решившись, он облачился в то, что было его подходящей по случаю одеждой.
Детские мантии были ему давно и безнадёжно малы, а те, что он использовал во младенчестве, и вовсе отправились старьёвщикам за какие-то кнаты, поэтому пришлось одеть ворованное отцом у магглов (о том, что Магнус Нотт, чистокровный маг во многих поколениях, мог купить у магглов одежду, Тео даже не думал отец был вынужден украсть, и это было правильнее) детское пальто. Тео был высоким для своего возраста (по плечо отцу!) и худым мальчишкой, поэтому надетый под пальто свитер даже не было заметно. Понадеявшись, что его никто не узнает, он нацепил на себя отцовский берет и накинул плащ, который, не приглядываясь, можно было бы принять за плащ зимней мантии, которую продали перед рождеством.
Косой переулок! храбро повторил Тео, кинув в огонь горсть порошка. Горшок с порошком был почти пуст, но на ещё несколько раз ему должно было хватить. Отца не было дома он хлопал утром дверью, видимо, отправляясь в маггловский мир за снедью.
Сделав шаг, Тео оказался в водовороте всяческих образов, сменявших одно другим со скоростью гоночной метлы. Мгновение, которое продлился этот полёт, казалось ему счастливой вечностью ведь эта вечность была наполнена волшебством, к которому он так стремился.
Наконец, полёт закончился и он вылетел из камина, едва увернувшись от благообразного старичка в фиолетовой мантии и кубарем покатившись по грязной мостовой.