Теодор. Я предпочёл сохранить наше доброе имя. Малфой хотел, чтобы ты стал вассалом его сына. Я отказал. Поэтому теперь мы будем жить не так, как привыкли раньше. Нам придётся отказаться от многого.
Они отказались.
От домовиков. От продуктов из Косого переулка. От артефактов и книг. От питомцев. От земли вокруг их дома. Почти от всего. Сохранив только лишь честь.
Теодор упрямо мотнул головой, смахнув слёзы. Миссис Клируотер на день рождения прислала ему письмо, в котором приложила список пособий и учебников для самостоятельного изучения. Она была добра к нему благодаря доброму имени матери, что была её подругой в школе.
Её сын приложил к письму волшебный пряник. Рождественский, хотя с рождества прошло четыре месяца и всё же Тео с благодарностью съел настоящее волшебное лакомство, пусть и запивая его ворованным маггловским чаем.
Теперь они с отцом ели то, что он мог своровать у магглов вокруг. Малфой забрал их луг и продал его магглам это было бы анекдотом, как говорил пьяный отец кому-то из портретов, если бы не было горькой правдой.
Завтракать не хотелось. Молоко с шоколадными шариками было мерзким на вкус и абсолютно не волшебным, отчего Тео иногда хотелось выть волком. Но он держался и не позволял себе этого.
Не позволял и не позволит.
Отец же пил. Сначала он делал это редко, утоляя боль тогда, когда кончались зелья, а потом не стало денег на зелья. Не стало денег ни на что. Всё кончилось.
Тео вновь попытался сосредоточиться на учебнике «Английская грамматика для учеников старших классов», лежащим перед ним, но мысли никак не хотели униматься в голове. За неплотно задернутым окном суетились людишки, магглы, в некотором отдалении заливавшие очередную яму своей жижей, из которой росли дома. Теодору волей-неволей приходилось наблюдать за ними, и он не мог не отметить скорость, с которой кучка проворных магглов проделывала свои операции. День ото дня их коробки становились выше и выше, обзаводились прорезями, что, как глаза, подглядывали за всем вокруг. Потом он догадался, что это были окна. Сотни окон в десятках футов высоты.
Иногда ему было даже интересно залезть в странных двигающихся големов с ковшами и разными приспособлениями, но он одергивал себя.
Наконец, Тео хлопнул по столу рукой и поднялся, злой на себя. Пройдясь по комнате, он попытался успокоиться, но пустой желудок не добавлял ему умиротворения.
Спустившись вниз, он перешёл в столовую. Раньше это помещение было кухней, где готовили домовики, но теперь вместо проданной утвари стояла коробка с дверцей, куда по странно выглядящим верёвкам шло маггловское колдовство. Отец запретил ему трогать эти верёвки не то, чтобы Тео сильно хотел разбираться в них и лишь объяснил, как именно пользоваться мудреной печкой.
Налив себе молока в тарелку на молоке, к счастью, были отцовские чары охлаждения он поставил его в печку и повернул ручку, выставив на несколько минут. Печка зажужжала. Этот звук пугал и раздражал, потому Тео вышел прочь, отправившись в подвал.
Раньше тут хранилась отцовская выпивка,
вина, виски и прочие напитки, которые туманят разум и приглушают боль. Теперь же отец здесь устроил свалку пустых бутылок. Бутылки из-под огневиски соседствовали с маггловскими из-под пива, старые вина времён начала века с португальским пойлом.
Тео же уже давно привык к этому. Он спустился сюда с другой целью.
Неяркий свет Люмоса (он гордился тем, что без палочки научился зажигать свет на кончике пальца правой руки) подсвечивал закуток, где виднелась кладка старого дома. Древние камни, не чета поделкам, воздвигнутым дедом Тео, умершим от оспы ещё до рождения мальчика.
Когда он был маленьким, эти камни служили ему источником воображения. Древний манор, который осаждали враги, викинги на драконах и требушеты сейчас же их покрывала плесень. Фиолетовая, пульсирующая неярким светом, магическая.
День ото дня он спускался вот уже два месяца сюда, чтобы понять, как сильно разрослась эта язва.
Тео не был дураком, он не знал, в чём именно опасность плесени, но понимал достаточно, что она не сулит ничего хорошего.
Магический источник, на котором стоял дом, был болен. Его терзали магглы, копошащиеся вокруг. Его терзало отсутствие колдовства. Его терзала болезнь отца Тео. И плесень росла, разрасталась день ото дня всё сильнее, маленькими, но уверенными шагами двигаясь к тому, чтобы захватить всё следующие камни древней кладки. Его пугало это, и одновременно завораживало.
Насмотревшись, он поднялся наверх. Молоко нагрелось, и Тео без особого наслаждения, но с аппетитом стал есть нехитрый, простецкий завтрак.
После полудня Тео смог сосредоточиться не на грамматике, которую он в принципе уже знал, но на брошюре «Скоромагия» для сквибов и самоучек. Миссис Клируотер подчеркнула в своём письме, бережно хранимом Тео под подушкой, рядом с купчей о покровительстве над семейством Тюберов (единственной купчей, что не перешла Малфоям, и то, благодаря их с отцом диверсии), что воспитание наследника древнего рода не должно быть омрачено таким подходом, какой даётся сквибам, но в «сложившихся обстоятельствах» считает это меньшим злом.