Эти слова все ещё гремели у Пак Чока в ушах, когда он открыл багажник и попытался вытащить чемодан из невозможно миниатюрного багажника. Канареечного цвета коробок не желал вытаскиваться. Пак поднатужился, пуговица на рубашке отлетела и стукнулась о какую-то часть машины. Даже пуговицы летят, а чемодан все не хотел выскакивать. Пак дёрнул, и услышал лёгкий скрежет обдираемой краски. Делая вид,
что ничего не услышал Пак поставил чемодан перед первым и последним своим клиентом. Как же хорошо, что он все же не умер у него в машине, и как хорошо, что его никто не убил. Возможно, стоило бы докатить чемодан до входа, как об этом рассказывалось в инструкции, которую придумал хозяин проката, его имя Пак Чок так и не запомнил. Пак Чок ещё раз бросил взгляд на гравий, которым была засыпана дорога к дому. К демонам инструкции! Пусть катит сам! После пережитого, Пак Чок имеет право побыть бунтарём! Хотя бы раз в жизни!
Что ж Побыть Пак Чоку бунтарём так и не удалось.
Благодарю, дальше я сам, проговорил Юнси, берясь за ручку чемодана. Завтра вы мне не понадобитесь.
Да, господин, прощайте! выпалил Пак и от радости поклонился. Его работа действительно закончилась!
Юнси набрал код на калитке, та пикнула и со скрипом открылась. Охраны не было.
Дом тонул во мраке ночи, потеряв единственного своего владельца, он будто бы впал в скорбь. Белые стены казались призрачными. Колёсики чемодана скрипели по гравию, ещё десять лет назад он говорил деду сменить покрытие, но видно всё бесполезно. Мысленно Юнси уже смирился, что любимый чемодан придётся выкинуть. Какая ирония он пережил столько перелётов на своём веку, а вот возвращение на родину нет. Юнси ускорил шаг. После пробуждения тошнило и было не понятно что тому причина съеденное в уличной забегаловке или усталость.
С усилием затащив чемодан на ступеньки, Юнси набрал код на входной двери, та открылась. Дед, не доверяющий технике, паролям и всем прочим современным штукам менял пароли каждые три месяца, но за десять лет после его отъезда, так и не поменял код на двери. Что ж Юнси втащил чемодан в холл и выдохнул с облегчением им он займётся завтра.
Пошарив по стене, нашёл выключатель. Старинная резная люстра разбросала приглушённые лучи по холлу, но оставила темноту в других комнатах. Юнси прислушался. Тишина была тягучей, почти осязаемой. Даже в этом дед не изменил себе помощница по дому работала строго до семи вечера. А значит в доме никого. «Если чего-то хочешь иди и возьми,» говорил дед, когда Юнси возмущался, что приходится добывать еду самому, когда он возвращался поздно после всех дополнительных занятий.
Ничего не изменилось, как будто бы только вчера Юнси вышел в школу, а вернулся через десять лет. Все было на тех местах, как Юнси запомнил. Вот в этом кресле дед любил читать. Юнси снял пиджак и аккуратно повесил на спинку завтра надо вернуть костюм в прокат, не хватало ещё испортить.
Вот та же гостиная. Юнси любил зимние праздники европейцев, и упросил деда сделать камин. Они даже наряжали ёлку около него.
На каминной полке замерли рамки с фотографиями. Будто и не прошло тех лет, будто бы после ухода Юнси ничего не изменилось. Будто бы только для него прошли эти года, но не для дома. Он взял последнее фото, что он сделал в этом доме, такое же до сих пор стоит у него в телефоне на контакте деда.
Юнси пятнадцать. День его рождения. Дед устроил праздник, и Юнси чувствовал себя настоящим принцем. Первый раз в жизни, он решил, что не будет больше стесняться себя, своего богатства, своего рода, своего положения
На следующий день Юнси ушёл из дома, выкрикнув деду в лицо, что он больше не Лю. Он много чего ещё кричал. Того, чего не стоило. Обрубая каждым словом дорогу назад.
Юнси поставил рамку на место, та покачнулась, замерла на миг решая лететь или нет. А потом со звоном рухнула на пол, разбивая стекло и надежды Юнси, что всё же может это такая шутка деда? И вот он выпрыгнет из темноты и скажет: «Это розыгрыш. Я не умер! Это просто способ наказать нерадивого внука, который когда-то отказался от имени, рода и наговорил того, чего не следует.»
Если бы не эти слова, возможно, Юнси и брал бы трубку, когда дед звонил. Тот кажется забыл те самые слова, но Юнси помнил. И эта память не дала вернутся вовремя.
Вообще, у деда было странное чувство юмора. Но похоже не в этот раз.
Юнси посмотрел в окно: вдалеке маячили огни и кипела жизнь, но не здесь, ни в этом доме. В глазах защипало. Тошнота стала нестерпимой. Наткнувшись на маленький табурет (его здесь раньше не было!) и чуть не упав, Юнси побежал в туалет. Нашарив выключатель он нагнулся над раковиной. Холодная вода обожгла горящее лицо. Ему нужно поспать, просто поспать и все все пройдёт.
Юнси склонился над унитазом. Все что было в желудке его покинуло. Переводя дыхание, Юнси услышал грохот чего-то падающего и неразборчивое ругательство. Он же закрыл дверь, когда вошёл? Кажется, не закрыл
Вот же Юнси выругался и мысленно отвесил себе пощёчину. Дверь же закрывается автоматически? Ну же, дедуля, ты ведь заменил систему безопасности, и просто оставил старый код, чтобы я мог войти. Так ведь? На удивление