Вы знаете, голос ее вдруг изменился, будто Ирина собралась рассказать нечто интимное, нечто сокровенное и постыдное, чтобы поддержать Марка. Моя дочь пропала. Быть может, она уже давно мертва. Быть может, это и есть ее труп на том столе. А я как бы я ни пыталась заставить себя горевать, я не могу. Все, что я чувствую, это вину за то, что я ничего не чувствую. И потому горюю. Я не должна была брать эту девочку к себе. Я не должна была. Но я поступила как сука. Я взяла эту малышку, подкинутую на наш порог, лишь из эгоистичных целей сохранить брак с моим мужем, что ставит мне рога с самого нашего знакомства. К тому же, он был просто ужасным отцом, отчимом ли. Каждый раз, когда он поднимал на маленькую Мирославу руку, я находила причины оправдать его.
Марк вдруг повернулся к ней всем телом, оперевшись локтями о колени.
И потому, продолжила она, теребя пакетик чая, мне так хочется вам помочь. Представьте, каково женщине осознавать, что какой-то следователь обеспокоен делом больше, чем мать ее собственным ребенком? Нет, я конечно, любила ее и люблю. Но я не убита горем. После того как она уехала в Петербург, мы не общались. Я не знала, что она вышла замуж. Я не знала, что она была беременна. И потому, Марк позвольте мне помочь вам, чтобы хоть как-то умалить эти муки совести внутри меня. Вы можете оставаться в доме столько, сколько угодно, пока ваша виза действительна. За деньги тоже не волнуйтесь Я сегодня же выпишу вам чек. Я представляю, какие копейки эти негодяи платят вам за такой тяжкий труд. Только найдите ее. Живой или Найдите того, кто это сделал с ней, она отвернулась от Марка и замолчала.
Я найду, тихо ответил Марк, испытывая благодарность за ее исповедь. Я не знаю как но я найду. Я знаю, что я совсем близко. Как к разгадке, так и к собственному безумию. Но я готов потерять свой рассудок. Ради Мирославы. Я готов.
Так что же происходит с книгой? Вы можете объяснить еще раз?
Да, собираясь с мыслями, с усилием выдохнул Марк. До того как Мирослава пропала, она написала роман. Самый обычный и даже скучный роман. Никакой фантастики. Только сухие исторические факты, приправленные любовными муками. Об ирландце по имени Райан и о девушке по имени Марна
Ах те самые истории, что ей рассказывала нянечка
Верно.
Так Продолжайте, Ирина отвела взгляд в сторону, пытаясь сосредоточиться, чтобы затем попробовать хоть чем-то помочь оперу.
Но после ее исчезновения текст в книге начал меняться Сначала я думал, что это был человек. Некто, кто издевался надо мной. Он будто поместил Мирославу в ее собственную книгу! Но затем я собственными глазами увидел, как текст менялся сам. Прямо в напечатанной книге.
Как это?..
Марну, ее главную героиню, будто подменили Она стала говорить на другом языке вести себя так, как не подобает девушке из девятого века А совсем недавно она призналась, что пришла туда из будущего, пришла из воды на последних страницах она получила шрам. Точно такой же как у Анны МакДауэлл.
Нет. Я имею ввиду как это текст менялся сам?
Вы не верите мне?
Марк, я
Да, я знаю, Аристов запустил руки в свои волосы. Я знаю. А теперь и показать вам не могу, потому как книга окончена.
Ирина некоторое время молчала. Она верила в то, что у опера случился нервный срыв, и понимала это, и потому не хотела продолжать разговор в том же русле.
Если Анна и есть биологическая мать Мирославы и Марины то кто же погиб в пожаре?
Что если только ее отец? предположил Марк. Марина говорила о том, что ее отец пропал или погиб еще до ее рождения Допустим, Анна притворялась мертвой, а затем пришла в ваш дом со второй дочерью?
Это имеет смысл, Ирина медленно кивнула головой. И если Анна теперь мертва, вы должны найти Марину, чтобы узнать всю правду до конца.
И вот мы снова здесь откуда начали.
Значит, вам пора отправиться в кулинарию. Марта! Марта! Собирайся, пожалуйста!
Больше они не говорили. Они зашли в тупик и так и молчали, попивая уже остывший чай. Марта, будто позабыв о больных и отекших ногах, тут же побежала в подсобку, чтобы снять фартук и накинуть платок. Она помогала следствию! Осанка ее тут же выпрямилась, веки приподнялись, а глаза шаловливо заблестели.
Но на улице Марк так быстро бежал вперед, что Марта едва поспевала за ним, давая вслед указания и направляя.
Вот сейчас до того угла и налево! кряхтела она, порой ускоряя шаг до бега.
Спустя полчаса ходьбы они добрались до священного места. Увидев, что кулинарная лавка до сих пор работает и даже открыта, Марк остановился на месте, взъерошил волосы и поднял
голову к небу. Голос внутри него кричал и ликовал: «Да! Да! Да!» Марк вдруг начал смеяться и даже похлопал едва подошедшую Марту по плечу, а затем, опомнившись, отдернул руку. Ему не было свойственно проявление подобных эмоций. Но, кажется, отчаяние и накопившаяся усталость давали обратный эффект.
Колокольчик зазвенел, и они вошли внутрь, ища горящими глазами хозяев. Девушка за прилавком тут же узнала Марту и помахала ей, прося подождать, пока она закончит с клиенткой, что выбирала эклеры. Эта девушка показалась Марку знакомой, но он не смог припомнить, где видел ее.