Это мы заметили. А поселок тут где?
Неподалеку, на берегу речки Мисчиф-Крик. Мы и поселок тоже зовем Мисчиф-Крик. А я Франсез Флауэрс.
Твое имя нас не интересует, обрезал Мэддокс. Веди в поселок, женщина. Я сказал, нам срочно нужен человек серьезный, обладающий разумом.
Конечно, конечно. Женщина не улыбнулась, но в ее зеленых глазах, Джесон Ривет дал бы голову на отсечение, заплясали веселые искорки. Как прикажете, слуги короля и закона. Я, с вашего позволения, поеду впереди, чтобы предупредить о визите соответствующих компетентных особ.
Мэддокс не соблаговолил ответить. Он тронул коня пяткой и направил на хорошо видную, сворачивающую за лес дорогу. Индеец шел рядом. Женщина Франсез Флауэрс запрыгнула в двуколку, пронзительно свистнула и щелкнула поводьями, пегий жеребец рванул дышло и с места пошел рысью, так, что обшарпанная двуколка поскакала за ним, словно пятнистая лягушка.
Хлестко, буркнул Абирам Торп, девка ездит-то...
В сене, осклабился Адам Стоутон, наверное, не слабже.
Дядюшка Уильям хохотнул.
Они ехали вдоль речки, которая сразу за лесом разливалась вширь. Тут же за разливом, за полями кукурузы и хлеба, меж кленов, вязов и берез забелели черепицы. Домов, насколько можно судить, было около дюжины.
Как она сказала-то? бросил констебль Корвин. Мисчиф-Крик? Никогда не слышал. Речка, несомненно, приток Свифт-ривер, но мне ни разу не доводилось слышать о поселениях к западу от плантаций Пенакук и Илвис-Марш. Раньше, правда, были, но все сгорели в семьдесят пятом, во время войны «Короля Филиппа».
Тому уж восемнадцать
лет, заметил Абирам Торп. Строятся люди. Новые земли ищут. Иногда далеко...
Далеко, горько подтвердил пастор. Порой очень далеко. Особенно если имеют к тому повод.
О чем вы, преподобный?
Мэддокс не ответил.
Они увидели, как мчащаяся прямо-таки по-кавалерийски двуколка притормозила, потом остановилась. Франсез Флауэрс наклонилась и перебросилась парой слов с кем-то, разглядеть кого им мешала кукуруза. Потом свистнула и рысью покатила к поселку.
Они быстро нагнали ее собеседника, которым оказалась девчушка лет, может, двенадцати с корзиной кукурузных початков. Увидев их, остановилась, подняла голову. Глаза у девочки были такие же зеленые, как у Франсез Флауэрс, волосы тоже длинные, завитые, выбивающиеся из-под соломенной шляпы локоны.
И чего эта Франсез болтнула, сказала она смело, водя глазами от одного наездника к другому. Какой осел? Одни ж лошади. Никакого осла и нету вовсе. А ты ты индеец?
Измаил Сассамон слегка кивнул. Мэддокс подогнал коня. Адам Стаутон своего придержал, немного отстал, ехал шагом рядом с девочкой. Генри Корвин сделал так же. И Джесон Ривет тоже.
А может, предложил плотник, взять тебя на седло, мисс?
Девочка подняла голову и раздула ноздри.
Нет. Большое спасибо. И никакая я не мисс, а Вериги Кларк.
Ха! А я думал, Франсез Флауэрс твоя мать. Ты на нее похожа.
Франсез моя кузина, а никакая не мать. У нее нет детей. Но она старается вовсю. Как только выпадает минута и возможность. Даже когда Арне Леннарт, ее муж, уходит на лесосеку, Франсез ездит к нему на двуколке. И они там делают ребенка.
Плотник кашлянул, замолчал, уставился на гриву коня. Констебль внимательно посматривал на девочку.
Стало быть, поморщился он, того шведа зовут Леннарт. А у твоей кузины фамилия Флауэрс. Что ж это за семья такая?
А?
Твоя кузина не носит фамилии мужа.
А чего ради носить?
Корвин замолчал. Но лишь на минуту.
А какая фамилия у твоего отца?
Папа умер.
У речки на усыпанной перьями лужайке паслись гуси. За лужайкой в тени кленов примостилось кладбище, окруженное низкой каменной оградкой. Могил было много. Это сразу бросалось в глаза.
На самом краю селения, за зелеными оградами, возводили большое строение, уже обозначившееся ажурной яркобелой клеткой балок и стропил. На строительстве трудились несколько мужчин, до конников долетал стук молотков. Почти из-под самых копыт сивки пастора Мэддокса выпрыгнул рыжий кот и рысью помчался к заборчикам.
А верно, вдруг заговорила Верити Кларк, что в городах есть машины?
Какие машины?
Ну, которые сами делают разные вещи. И у которых есть колеса.
Конный привод? Молотилки? Водяные молоты?
Ага. И разные повозки, которые ездят по дорогам? Есть?
Есть.
Как здорово!
А как, преподобный Мэддокс вдруг обернулся в седле и прошил девочку прямо-таки ястребиным взглядом, чувствует себя Дженет Харгрейвс?
Кто-кто?
Дженет Харгрейвс. Ну, та чужая женщина, что недавно... пришла к вам. У которой нога болела. Здорова ли? Или нога все еще болит?
Девочка смотрела на него, широко раскрыв глаза и еще шире рот. «То ли такая хитрая, подумал Джесон Ривет, то ли верно ничего не знает, ничего не видела и тонкий маневр преподобного ничего не дал».
Мэддокс, видимо, пришел к такому же выводу, потоку что подстегнул коня, перестав обращать на девочку внимание. Верити Кларк громко вздохнула. Она, подпрыгивая и напевая, шла рядом с лошадью Джесона.
Они были уже очень близко к поселку, так близко от строящегося дома, что к стуку молотков присоединилось визгливое пение пил, а ветерок донес резкий запах свежеспиленной сосны. Уже были видны плотники, их было шестеро. Адам Стаутон окинул стройку глазом специалиста.