Крыс с усилием поднялся на штукатурке остался красный след. Утер нос, ругнулся и вышел из комнаты, по пути лягнув стул так, что тот опрокинулся. Я захлопнула и заперла за ним дверь.
Урод. Вор, брехло и урод. Тьфу. Я бросила взгляд на свой кулак и нахмурилась. Костяшки, которые я порезала о Крысов зуб, уже налились кровью. Фу. Ну, отлично, надеюсь, я никакую заразу от него не подцепила.
Ты его выбесила, сказал бледный и перепуганный Шест, вылезая из-за столика. Я фыркнула.
И что? Пусть только попробует что-то выкинуть. Я ему еще раз нос расквашу. Я взяла с полки тряпку и приложила к руке. Я устала от его трепа думает, раз он старше, ему все можно. Он давно напрашивался.
Он может на мне отыграться, ответил Шест, и я ощетинилась на его обвинительный тон. Можно подумать, я не знаю. Можно подумать, мне в голову не приходило, что это может на нем отразиться.
Ну так врежь ему по морде и скажи, чтобы отвалил. Я бросила тряпку обратно на полку и осторожно подобрала с пола поруганную книгу. Если не считать оторванной обложки и титульного листа, она была целой. Крыс до тебя докапывается потому, что ты ему позволяешь. Если дашь ему отпор, он отстанет.
Шест не ответил, погрузился в обиженное молчание, и я постаралась сдержать раздражение. Не даст он Крысу никакого отпора. Поступит как всегда побежит за помощью ко мне. Со вздохом я опустилась на колени перед пластиковой коробкой у дальней стены. Обычно я прятала ее под старым одеялом, но Крыс его сдернул и бросил в угол, вероятно, в поисках еды или чего-то, что можно украсть. Я сняла крышку и оглядела содержимое коробки.
Она была наполовину заполнена книгами, тут были и карманные издания вроде того, что я держала в руке, и тома побольше, в твердых обложках. Встречались и заплесневелые, и обгорелые. Все их я знала с первой до последней страницы. Это было мое самое ценное, самое тайное достояние. Узнай вампиры о моих запасах, они бы всех нас перестреляли и сравняли здание с землей. Но для меня игра стоила свеч.
Придя к власти, вампы объявили книги на Периферии вне закона и выпотрошили все школы и библиотеки, и я понимала почему. Потому что каждая книга на своих страницах несла сведения о другом мире о том мире, что был до этого,
о мире, в котором люди не жили в страхе перед вампирами, стенами и ночными чудовищами. О мире, в котором мы были свободны.
Я аккуратно положила маленькую книгу на место, и взгляд мой упал на другую потрепанную, выцветшую, поеденную плесенью с уголка. Она была больше остальных, детская книга с картинками, на обложке плясали ярко раскрашенные животные. Я провела пальцами по обложке и вздохнула.
Мама.
Шест снова подошел ко мне, заглянул через плечо.
Крыс что-то взял? тихо спросил он.
Нет, пробормотала я и закрыла коробку, спрятала свои сокровища от посторонних глаз. Но тебе лучше проверить свою комнату. И на всякий случай вернуть все, что ты брал.
Я уже несколько месяцев как ничего не брал, испуганно ответил Шест, как будто защищаясь, и я еле сдержалась, чтобы не огрызнуться. Еще недавно, до прихода Крыса, я часто ловила Шеста за чтением: он сидел в своей комнате с одной из моих книг, приткнувшись к стене, всецело поглощенный сюжетом. Я сама научила его читать долгими мучительными часами мы сидели на моем матрасе, разбирая слова, буквы и звуки. Шест учился медленно, но стоило ему овладеть грамотой, как чтение стало его любимым спасением, средством забыть обо всем мире.
Потом Патрик рассказал ему, чтó вампиры делают с периферийцами, которые читают книги, и больше Шест к книгам не прикасался. Столько труда, столько времени пропало впустую. Меня бесило, что страх перед вампирами не дает Шесту узнать что-то новое. Я предлагала научиться читать Лукасу, но ему было совершенно до лампочки, а с Крысом я возиться не собиралась.
Дура я надеялась научить эту шайку чему-то полезному.
Но злили меня не только трусость Шеста и невежество Лукаса. Я хотела, чтобы они учились, совершенствовались потому, что именно это вампиры отняли у нас. Своих домашних людей и рабов они учили читать, но хотели, чтобы остальные оставались слепыми и тупыми, оставались во тьме. Они хотели, чтобы мы были безмозглыми, безвольными животными. Если достаточное количество людей узнает, какой была жизнь раньше сколько времени пройдет, прежде чем они восстанут против кровососов и вернут всё отнятое?
В этой мечте я не признавалась никому, даже самой себе. Я не могла заставить других хотеть учиться. Но все равно пыталась.
Шест попятился, когда я встала и снова набросила на коробку одеяло.
Думаешь, он нашел другой тайник? осторожно спросил он. Может, его тоже проверить?
Я бросила на него обреченный взгляд:
Ты голодный? Ты это хотел сказать?
Шест пожал плечами, но по нему было видно, что он на что-то надеется.
А ты не голодная?
Скорчив гримасу, я подошла к матрасу в углу и снова опустилась на колени. Подняла матрас, сняла незакрепленные половицы и заглянула в темное отверстие.
Черт, пробормотала я, шаря в маленьком тайнике.
Осталось немного черствая буханка хлеба, два ореха и одна проросшая картофелина. Наверное, это Крыс и искал мою личную кладовку. У всех у нас такие были, спрятанные ото всех. Неотмеченные не воруют друг у друга по крайней мере, считается, что не воруют. Это негласный закон. Но в душе мы все воры, а голод толкает людей на отчаянные поступки. Будь я наивной, не прожила бы столько. Об этой дыре в полу знал только Шест, а ему я доверяла. Он бы не стал рисковать всем, крадя у меня.