Джули Кагава Закон бессмертных
Часть 1 Человек
Глава 1
Я стояла сзади, безымянная фигура в толпе, здесь было неуютно слишком близко к виселицам, но отвернуться я не могла. На этот раз их было трое, двое парней и девчонка. Старший мой ровесник, семнадцатилетний, тощий, с огромными испуганными глазами и темными грязными волосами, падающими на плечи. Остальные еще младше, пятнадцать и четырнадцать лет, наверное, к тому же брат и сестра волосы у обоих прямые и светло-русые. Я их не знала, они были не из моей компании. На вид они, однако, были как все Неотмеченные тощие и оборванные, глаза бегают, как у животных, угодивших в ловушку. Я напряженно скрестила руки на груди, ощущая их отчаяние. Все кончено. Западня захлопнулась, охотники схватили их, спасения нет.
Домашний человек на краю помоста чванливо надувался, словно самолично поймал этих ребят. Он расхаживал туда-сюда, тыкая в приговоренных пальцем и зачитывая список их преступлений, блеклые глаза сверкали торжеством.
Нападение на гражданина Внутреннего города, грабеж, нарушение границ и сопротивление аресту. Эти преступники пытались украсть продовольственные продукты первого класса с частного склада во Внутреннем городе. Это преступление против вас и, что еще важнее, против наших благодетельных Господ.
Я фыркнула. Громкие слова и канцелярщина не могли скрыть того факта, что эти «преступники» лишь делали то, что делают все Неотмеченные ради выживания. Мы, Неотмеченные люди, по разным причинам стечение обстоятельств, гордость или упрямство не носим на коже знака наших хозяев-вампиров, говорящего, кто мы такие, где живем и кому принадлежим. Вампиры, разумеется, утверждают, что это нужно для безопасности, для того, чтобы отслеживать перемещения горожан и знать, сколько еды нам выделять. Для нашего же блага. Ну да, конечно. Как ни назови, это лишь очередной способ держать людской скот в рабстве. Все равно что ошейник на шее.
В жизни Неотмеченного есть свои плюсы. Тебя как бы нет. Ты не значишься в списках, для системы ты призрак. Раз ты нигде не записан, тебе не нужно каждый месяц являться на сдачу, домашние люди в белоснежных халатах не втыкают иглу тебе в вену и не выкачивают из тебя кровь в прозрачные пакеты, которые помещают в холодильники и отправляют Господам. Пропустишь пару сдач, и за тобой явятся охранники и заставят выложить всё, что ты задолжал, пусть даже придется выжать тебя досуха. Вампы получат свою кровь так или иначе. Неотмеченные способны проскочить в лазейку. На них нет поводка, за который кровососы могут дергать. А поскольку быть Неотмеченным не преступление, казалось бы, почему всем так не жить? Увы, за свободу приходится платить немалую цену. Отмеченные люди получают продуктовые талоны. Неотмеченные нет. А поскольку всю еду в городе контролируют вампы, добыть себе пропитание серьезная проблема.
Поэтому мы действуем так, как действовал бы любой в нашем положении. Мы попрошайничаем. Мы воруем. Мы достаем еду, где только можно, предпринимаем всё, чтобы выжить. На Периферии, окраине вампирского города, еды не хватает даже Отмеченным. Продуктовые грузовики приезжают дважды в месяц, под строгой охраной. Я видела, как Отмеченных граждан избивали за одно лишь нарушение очереди. Поэтому, хотя Неотмеченность как таковая преступлением не является, тем, кого поймают на воровстве у кровососов без красующейся на коже проклятой метки Государя, на милосердие рассчитывать не приходится.
Я этот урок усвоила хорошо. Жаль, что его не усвоила троица приговоренных.
Восемь унций сои, две картофелины и четверть буханки хлеба продолжал домашний, а между тем его слушатели, охваченные болезненным оцепенением, не сводили глаз с виселиц. Я скользнула в толпу, удаляясь от помоста. За спиной у меня гремел самодовольный голос, и я стиснула кулаки вот бы врезать по этой ухмыляющейся физиономии. Чертовы домашние. В каком-то смысле они еще хуже кровососов. Они сами выбрали служить вампам, предавать своих собратьев-людей ради безопасности и роскоши,
которые дает их положение. Все их ненавидят, но в то же время все завидуют им.
Закон высказывается в отношении Неотмеченных граждан ясно, домашний завершал свою речь, растягивая слова для пущего эффекта. Согласно пункту сорок шестому параграфа двадцать второго устава Нью-Ковингтона, любой человек, пойманный на воровстве в городских пределах, не имеющий защитной метки Государя, должен быть предан смерти через повешение. Хотят ли приговоренные произнести последние слова?
До меня донеслись приглушенные голоса, старший вор выбранил домашнего, предложив ему совершить что-то анатомически невозможное. Я покачала головой. Храбриться тут не поможет. Ничего уже не поможет. Быть отважным до конца похвально, но лучше просто не попадаться. Это была их первая и в итоге последняя ошибка. Всегда оставляй себе путь к отступлению вот первое правило Неотмеченных. Делай что хочешь ненавидь вампов, проклинай домашних, но не попадайся. Ускорив шаг, я выбралась из толпы и перешла на легкий бег.