Даже не понимаю, о чем ты говоришь, сказал тот, с каким-то любопытством рассматривая меня своими черными глазами.
Он удобно устроился в кресле, подобрав под себя скрещенные
ноги, и выглядел совершенно естественным. Вот где самое масонство!
Я был, конечно, здорово пьян, но не настолько, чтобы полностью утратить логическое мышление.
Хорошо, сказал я, а как ты объяснишь, откуда ты узнал, что найдешь здесь Сэшеа, он ведь только сегодня утром решил переехать от жены к родителям?
А откуда же я мог знать, не моргнув глазом, отвечал Ком, что Александр вообще женат? Куда я еще мог прийти, как не по его старому адресу? Решил зайти и зашел.
Что вы, ей-богу, старики, столько лет не видели друг друга, а заспорили о какой-то чепухе! воскликнул Сэшеа.
И то правда, согласился я, решив про себя, что еще успею с этим разобраться.
Возможно, Ком действительно стесняется своего положения, решил я, вспомнив разумное предположение Лены. Однако я не понимал, для чего ему понадобилось врать, что он за мной не следил
Так ты служил в Афганистане? спросил я Кома.
Служил.
Ну и как?
Нормально.
Теперь я видел перед собой только старого товарища, который на самом деле отстал от нас, от жизни на три долгих года. Я смотрел на него как на несомненного неудачника и, конечно, сочувствовал. Я протянул ему бутылку.
Не пью, сказал Ком.
Тогда так рассказывай.
Что рассказывать?
Первоначально об афганских женщинах, вмешался Сэшеа. Каковы они в деле? В боевой обстановке?
Ком нахмурился.
Я не люблю таких шуток.
Ладно, о женщинах после, сказал я. Ты скажи: почему ты все-таки бросил тогда институт?
Так надоело.
И всё?
Всё.
Молодец! воскликнул Сэшеа. Этого вполне достаточно. Он, оказывается, был умнее всех нас. Только так и нужно поступать: рвать, рвать!.. Я тебе об этом и толковал!.. Честное слово, я всегда чувствовал, что в Коме что-то такое есть. Особенное!
Ну и чего ты этим добился? спросил я Кома.
Я ничего не добивался.
Ты рассуждаешь, как урод! опять перебил меня Сэшеа. Он поступил так, как захотел. В этом его гениальность! Это самое главное! И не нужно этих пошлых, обывательских вопросов, не жалеет ли он теперь, не считает ли, что погорячился тогда. Я его понимаю и завидую ему. Он жил, как считал нужным!.. Старик, обратился он к Кому, давай, я тебе что-нибудь родное поставлю. Я ведь помню, какая вещь была у тебя самая любимая. «Хоп-хей-хоп», верно? Помню, ты меня раз двадцать подряд заставлял ее прокручивать
Мне все равно, равнодушно сказал Ком.
Господи, что я слышу! изумился Сэшеа. Ты серьезно? Ну, давай что-то другое. Что-нибудь старое, доброе, вечное
Это все наносное, сказал Ком.
Не понял??
Ты думаешь, в походных условиях это вспоминалось? Это хотелось слушать?
А что вспоминалось? Уж не Кобзон ли?
Да, наши, советские песни. Не Битлз, не Дип Перпл.
Караул, только и смог сказать Сэшеа.
Что же ты, мерзавец, не написал ни разу, не позвонил, когда уходил и когда возвращался? Не порадовал спросил я Кома.
Чем радовать?
Да, здорово он одичал. И похоже, из него это еще не скоро выветрится.
Что же ты теперь собираешься делать? Учиться? Работать?
Он, оказывается, когда вернулся из армии, восстановился в институте, да не понравилось не проучился и семестра, снова бросил; решил, что, если понадобится, закончит на вечернем отделении, пойдет работать
А куда? спросил я.
Да все равно Что если к вам, в ваше учреждение лаборантом? спросил Ком.
Конечно, вместе веселее! А лаборанты всегда позарез нужны, сказал я.
Но у нас, предупредил его Сэшеа, спохватившись, клоака еще та! Ком вопросительно взглянул на меня.
Нормально, успокоил я его, не хуже, чем везде.
Вот именно, мрачно вставил Сэшеа, как везде.
Ком переводил взгляд то на одного из нас, то на другого, как бы сравнивая нас между собой. Я достал сигареты и протянул ему.
Не курю, сказал он.
Продолжаешь заниматься спортом?
Так, для себя
Слушай, Ком, почему-то усмехнулся я, а кем ты в армии был?
Командиром отделения и комсоргом.
И в партию вступил
Допустим.
Ком есть Ком! сказал Сэшеа.
Мы замолчали. И сказать больше вроде бы было нечего. Я допил то, что оставалось в бутылке. Я предложил открыть последнюю, но Сэшеа не поддержал; он полулежал на тахте и смотрел на свои носки.
Ком остановил взгляд на мне и задумчиво пощипывал ус-квадратную скобку. «У него низкий лоб тугодума, а у меня интеллигентная плешь» размышлял я. Вообще какой-то он замороженный. Видимо, все-таки
поем стал в умственном развитии за годы службы. Что он уставился на меня круглыми, дикими глазами? Какая мысль скребется в его голове? Надо помочь парню. Может быть, ему как раз не хватает сейчас дружеской поддержки. Я был, конечно, пьян. Бедняга, Ком!.. Но что он все смотрит?.. Ему необходима дружеская поддержка!
Я сейчас понял, вдруг сказал мне Ком. Ты очень похож на одного человека! И мне показалось, что его взгляд потеплел.
Я ничего не имел против того, чтобы быть на кого-то похожим.
Его звали АНТОН, сказал Ком.