Ирина Михайловна Левина Картины Мурильо в Эрмитаже
Мурильо - последний из больших мастеров «золотого, века» испанского искусства. Уроженец Севильи, он всю жизнь прожил в этом городе.
Мурильо - последний из больших мастеров «золотого, века» испанского искусства. Уроженец Севильи, он всю жизнь прожил в этом городе.
Севилья, которую называли жемчужиной Андалузии, отличалась от других городов Испании. Это был порт, центр торговой жизни страны, кипучий и шумный. Сюда приходили корабли из Нового света и стран Европы. На улицах слышалась разноязычная речь, большинство торговых сделок заключалось в знаменитом здании севильской биржи, в городе было много иностранных купеческих подворий. В лавках и на фериях - ярмарках - продавались драгоценные камни, тончайшие сукна, шелковые изделия, полотно, восточные ковры, северные меха, фламандские шпалеры.
Севилья и Кадис были единственными портами Испании, которые, следуя королевскому указу, изданному еще в XVI в., имели право торговли с Америкой. Сюда привозили золото, серебро, жемчуг, кожи, а также какао, хину, редкостных птиц и другие, часто еще невиданные в Испании товары. На берегу судоходной реки Гвадалквивир находились огромные верфи, где строились корабли, изготовлялись канаты, паруса и все необходимое для флота.
Искуснейшие ремесленники, жившие в предместьях Севильи - Триане и Макарене, изготовляли чудесные сосуды, золототканые парчовые покровы для алтарей, одежды для духовенства, делали и расписывали церковные свечи (весившие иногда более двух килограммов).
В Севилье бедняки, нищие, калеки просили милостыню, толпясь на папертях многочисленных церквей. Количество нищих, бездомных бродяг, беспризорных детей было огромно. Совет города не раз отмечал, что бедняки умирают от голода.
Севилья была и крупным центром богатой и всесильной католической церкви. Уже в XV в. духовенство гордилось огромным собором - самым большим из готических сооружений Европы. Многочисленны и богаты были монастыри, владевшие несметными сокровищами и щедро предоставлявшие заказы художникам. Пышные церковные празднества и великолепные процессии Севильи славились на всю Испанию. Об этом заботились не только церковь, но и знать: большие средства давали герцоги Медина Сидония, Суньига, Алькала и др.
Севилья была городом контрастов - богатства и нищеты, роскоши и убожества. Во второй половине XVII столетия, когда разорение и обнищание, как результат экономического кризиса, охватили всю Испанию, в Севилью еще приходили заокеанские корабли, в ней еще бился пульс жизни, однако все земли Андалузии уже принадлежали пяти знатнейшим фамилиям. Дворяне, так кичившиеся благородством крови и считавшие позорным всякий труд, кроме воинских дел, придворной службы и церкви, все больше включались в торговлю.
Былое величие Испании, ее мечты о всемирном господстве ушли в прошлое. В испанском искусстве реже и реже появлялись героические образы воинов, сильных духом мучеников; реалистическое искусство теряло черты суровой мужественности и яркой
характерности. На смену приходили или сильно экзальтированные, или мягкие лирические образы, которые встречаются как в произведениях мастеров мадридской школы Хуана Кареньо де Миранды, Антонио Переды, Клаудио Коэльо, так и севильской - Педро де Мойи, Алонсо Кано, Эрреры Младшего. В архитектуре нарастала пышность, вычурность орнаментов, в деревянной скульптуре раскраска статуй зачастую заменялась настоящими одеждами.
Бартоломе Эстебан Мурильо родился, вероятно, в один из последних дней 1617 г. (крещен был 1 января 1618 г.). Рано потеряв родителей, он воспитывался в семье тетки, жены хирурга-брадобрея Хуана Лагареса. Первым учителем юноши был Хуан дель Кастилио, почитатель романистов Севильи и художников Италии, но вскоре Мурильо остался предоставленным самому себе, так как Кастилио уехал в Кадис. Ранние биографы рассказывают, что молодой живописец писал картины на небольших кусках холста и продавал их на ферии. Это вполне возможно - в торговой Севилье многие работали для ферии.
О жизни художника известно мало. Он провел два года в Мадриде (вероятно, все-таки не с 1642 г., а с 1648 г.), где, конечно, мог встречаться с Веласкесом и, благодаря ему, изучить картины известных мастеров в королевских собраниях. Кроме того, друг Мурильо, Педро де Мойя, увлекавшийся творениями Антониса ван Дейка, привез в Севилью из Фландрии и Англии копии и рисунки с картин этого известного мастера.
Мурильо выполнял главным образом заказы для монастырей, создавая большие никлы на темы библейских и евангельских легенд и преданий о жизни святых. В сюжетах «Поклонение пастухов», «Чудо насыщения пятью хлебами пяти тысяч человек», сценах раздачи милостыни и исцеления святыми больных он с любовью изображал испанских бедняков: крестьян, нищих, калек. В течение всей жизни он писал жанровые картины, изображая босоногих детей севильской бедноты, занятых играми на улицах города.
Ранний период творчества Мурильо - 40-е гг. XVII в. - проходит под влиянием работ Веласкеса, Сурбарана, Роэласа, Эрреры Старшего и других мастеров севильской школы этого периода. Художник пишет в темной манере караваджистов, и его картины оживлены лишь несколькими пятнами теплых тонов. Но уже в эти годы молодого мастера интересовала проблема передачи света в живописи, и он делал робкие попытки разрешить ее в своих произведениях. Возможно, юный Мурильо написал эрмитажную картину «Поклонение пастухов». Перед юной миловидной мадонной, которая смотрит на своего младенца, лежащего в убогих яслях, стоят андалузские крестьяне, принесшие скудные дары. Это коленопреклоненный старик в овчинной безрукавке, робко приподнявший руки и не смеющий дотронуться до пелены младенца, остроносая, улыбающаяся старуха в белом платке, юноша в красном плаще и пастух с посохом. Их фигуры написаны еще жестко, размещение их не совсем удачно: они поставлены «лесенкой» - один выше другого. Темный колорит картины слева озарен исходящим от младенца светом. Сияющая белизна простынки и розоватое тельце ребенка создают ту иллюзию светозарности, которая освещает нежное лицо мадонны, ее красноватое грубое платье, бросает золотистые блики на край одежды коленопреклоненного старика.