Ай, сказал Колька и привстал на «носочки», которые я подбил вверх своей левой ногой снгаружи вовнутрь.
Колька вскинул ноги и приземлился на лопатки, чуть поддерживаемый мной за рукав куртки. Однако бумс был громкий.
электротоваров, проговорил я.
Чего-о-о Какой я тебе товаровед? возмутилась Ирка.
Ладно, потом разберёмся, подумал я, одновременно удивляясь тому, как много у меня уже сейчас проблем и тому, как легко я себе наживаю врагов. А Карнеги учил А ведь они все когда-нибудь станут кем-то.
Так я вам и взял, видите три котлеты и шесть блинов. Идите из очереди.
Иркины Глаза округлились.
Что, не ожидала, да? подумал я. Да пусть едят, мне не жалко.
Округлились и глаза Людки Фроловой, хотя и так были круглыми и сильно накрашенными. У нас в школе почему-то учителя макияж у девчонок не смывали и юбки на форме не заставляли «отворачивать». Не знаю почему. Девчонки светили голыми бёдрами, аж до самых ягодиц. То ещё аниме, как я понимал сейчас путём сравнения. Что-то похожее и даже круче с прозрачными кофточками началось в восемьдесят восьмом и далее. Во Владивостоке девушки наряжались, как проститутки известной амстердамской улицы и, наверное, даже голее. И я говорю о школьницах-старшеклассницах. Это был полный сюр, когда вечером на центральной площади ты видел дефилирующих полуобнажённых девчонок. Страшное дело!
Мне котлета и пара блинчиков, и вам.
Что это ты сегодня такой добрый. Из-за того, что вчера напортачил? спросила Ирка. Балдина чуть не убил, потом Ерисова отправил в полёт девчонкам под юбки, Давлячину руку сломал.
Я посмотрел укоризненно на сестру.
Повторяю в последний раз. Первое Балдин меня ударил первый, вот синяк, и получил. В горло я попал случайно. Второе Давлячин тоже ударил меня сам, хотя я и сказал не то, что надо было. Или, вернее, не надо было говорить.
А что ты такое про них с Танькой знаешь? спросила, хитро щурясь и улыбаясь, Людка Фролова.
Да, ничего не знаю. Поговорка есть такая: «Всё будет хорошо и вы поженитесь». Глупая, понимаю, но какая уж есть.
У-у-у А я-то уж думала, скривилась Людка, что наша Таня, наконец-то, нашла себе жениха.
Наша Таня громко плачет. Уронила в речку мячик, проговорила Ирка. В школу из-за тебя не пришла, между прочим.
Это её проблема, отмахнулся я, запивая блин чаем. А вот за Ерисова,примите извинения. Хоть и не нарочно, но стал виновником вашего позора.
Людка выпучилась на меня.
Какого позора? Ты про наши жопы в трусах? Да хоть два раза. Что вы жоп в трусах женских летом на пляже не видели? Трусики у меня фирменные. Такие и показать не стыдно. Вот если бы без трусов А, Шелест? Хочется голую жопу женскую без трусов посмотреть?
Людка явно издевалась. Бесстыдница она была, как и Мокина.
Что я жоп женских не видел? спросил вдруг я и Людка опять вылупилась на меня, снова превращаясь в симпатичную лягуху, лупающую накрашенным ресницами.
Где это ты, Шелест, женских жоп насмотрелся? спросила она.
Ирка почему-то покраснела. Про себя подумала, что ли? Так, то давно и по детству было, когда мы в одной ванночке летом плескались на жаре. Да и в трусах вроде.
Одной тебе что ли взрослеть? спросил я улыбаясь и опуская взгляд на Людкину грудь.
Ой-ой-ой, какие мы взрослые, жеманно проговорила она. Да у тебя и девчонки-то нет, Шелест.
Вот тут ты, Людока, ошибаешься, есть у меня девушка. Только она в другой школе учится.
Любочка твоя Шабанова, что ли? спросила Людка противным тоном одной из ведущих программы «Давай поженимся». Да ты с ней и не целовался ни разу, поди-и-и? Это та ещё принцесса-недотрога! Мы с ней в один детсад ходили и жили рядом, пока она не переехала.
Нет, покрутил я головой, не Люба. Из тридцать третьей школы. Света зовут. А больше я вам, проклятые буржуинки, ничего не скажу. Ха-ха-ха!
Я так заливисто рассмеялся, что на меня оглянулись и укоризненно посмотрели обедавшие в уголочке учителя.
Иди ты! снова распахнула глаза Людка. Шелест, ты что, в родной школе девчонку не нашёл? Это прямо не по-товарищески! Ха-ха! Не по-комсомольски! Ха-ха!
Да-а-а, Мишка. Точно ты странный какой-то, процедила сквозь зубы Ирка. Где ты мог с ней познакомиться?
Не важно.
И что вы, уже целуетесь? шёпотом спросила Людка. Или это самое, а?
А вот это, Людочка, секрет и огромная тайна, улыбнулся я.
Так-так-та-а-а-к, Шелест. Запишем, запишем Что тебе наши девочки не нравятся.
А это он, по принципу, что нет пророка в своём отечестве. Тут-то его все знают, а там можно и лапшу на уши навесить.
Вот тут, ты, Ира, абсолютно права. Видите вы меня каждый день и привыкли, а потому не цените.
Людка снова захлопала ресницами. Специально она это делала, что-ли?
Как и вы, балбесы, малолетние, вдруг скривилась она.
Что правда, то правда, согласился
я, кивая головой, вставая и расшаркиваясь, махая перед собой невидимой шляпой с обязательным пером. Приятного аппетита, мон амур.
Ну, Шелест, ты, точно Ирка говорит, странный какой-то.
Наверное это любовь, покивала головой Ирка. Родители знают?
Мои нет, а твои?
Про кого? снова покраснела Ирка.
Я просто улыбнулся.
Всё! Адью, коллеги!
Сам ты Ха-ха-ха, заржала Людка. Вот придурок! За обед спасибо!