И Долфур глумливо захихикал. Эльфов он недолюбливал. Те были красивыми, высокими, длинноногими и нравились женщинам, в отличие от него, пузатого коротышки.
Да-да, только это ему и остается. Или тебя молить о помощи, или тереться своим зудящим отростком о кирпичи.
От мерзкого гномьего смеха меня перекосило. Я поняла, что здесь только теряю время, помогать мне не собираются, и отправилась на поиски зеленых отравительниц. Может, антидот есть у них?
Гаэль я нашла быстро, на втором этаже рядом с уборной, и приперла ее к стенке.
Что же вы, гадюки, сделали с моим заключенным? зашипела я, схватив ее за грудки. Мне теперь всю ночь слушать его стоны? А ну исправляй, что натворила.
Сперва гоблинша растерялась, на миг узкие зрачки ее желтых глаз округлились, потом снова вытянулись в тонкие линии. Она ухмыльнулась, оскалив желтые клыки и лиловые десны.
Исправлю. Без проблем. Только подождем пару часиков, ладно? Сейчас наш красавчик еще злой, но скоро станет сговорчивым и послушным, сам будет умолять войти к нему в клетку и приласкать его дружка. Так что ты не волнуйся, Ли. Мы с девочками всё-всё исправим.
И она заржала, запрокинув голову. Сучка.
Так и хотелось пару раз приложить ее бритым затылком о стену.
Антидот есть? процедила я, с трудом удерживая себя от расправы.
А как же, хохотнула эта тварь. Вот он, она схватила себя между ног и пару раз в характерном жесте двинула бедрами. И у тебя этот антидот всегда под рукой. Хочешь сама успокой своего ушастика. Только ты это до утра не тяни. Можешь часок полюбоваться, как он ползает у тебя в ногах, выпрашивая ласку, а потом снизойди до бедняжки. А то будет, как с Патриком
Как с Патриком?
Я нахмурилась, напрягая память.
И тотчас меня озарило.
Патрик полукровка, плод связи человека и эльфийки. Ослепительно красивый брюнет с матовой кожей, острыми ушами и утонченными чертами лица. Всё твердил, что невиновен, что его подставили, рассказывал всем и каждому душещипательную историю про брата-предателя и отцовское наследство. Тоже не хотел ложиться под местных надзирательниц, а потом с ним что-то случилось что-то странное.
Я болела неделю в этих сырых застенках подцепить простуду как нечего делать а когда вернулась к работе, нашла Патрика тихим, забитым, с синяками на теле и порванными губами. Еще помню, так жалко стало этих губ. Всегда любовалась ими мягкими, чувственными,
буквально созданными для поцелуев и наслаждения.
Я спросила у Патрика, что случилось, а он сидел в углу своей камеры, держался за пах и скулил. День скулил, два скулил, а потом начал орать. Орал он истошно, круглыми сутками, так что нервы начальства не выдержали и его перевели куда-то. Может, в дальнее крыло, а может, за стены Торсора в холщовом мешке.
С тех пор я его не видела и не слышала. Бедный Патрик. Всегда вежливый, даже робкий, с красивой улыбкой.
Проклятье! Не хотелось мне, чтобы мой новый подопечный повторил судьбу этого бедняги.
Значит, это вы с ним мои руки сами собой сжались в кулаки.
Гоблинша оттолкнула меня и со вздохом навалилась спиной на другую стену.
Да не собирались мы его калечить. Это вышло случайно. Долго играли с ним. Он так забавно умолял, пальцы нам облизывал, в глаза заглядывал, а потом нового ушастого привезли. Ну, этого твоего Айвери, которого ты сейчас сторожишь. А он злой, бешеный, дикий. Цепи порвал и на охранников бросился. Тревога поднялась, все побежали его в клетку загонять, ну и мы в том числе. А Патрик остался один до утра. Когда вернулись, стручок его уже обмяк, а сам он никакой дрожит на полу, ноги к груди подтянул и что-то бормочет себе под нос. Жалко даже. Красивый был парниша. И хороший. Только несговорчивый.
И она покачала головой, будто и правда сожалея о содеянном.
Сожалела или нет, мне все равно хотелось ее ударить. Избить до кровавых пузырей. Патрик мне нравился.
А почему, мой голос дрогнул от напряжения, он сам себе?.. я качнула кулаком.
А потому что чужая рука нужна, с мрачным видом ответила гоблинша.
* * *
Дыхание Айвери я услышала из другого конца коридора. Он дышал, как загнанный конь, которого осталось только пристрелить. Когда я подошла, белобрысый великан сидел на полу у самой решетки, вжавшись лбом в ее железные прутья.
Принесла? Его мутный взгляд скользнул к моим рукам, затем, не найдя в них ничего, к связке ключей на поясе. Каким-то образом эльф понял, что среди них нет нужного, и криво, болезненно усмехнулся. Всем своим видом он словно говорил: «Я знал, что помощи ждать не стоит».
Мне почему-то захотелось оправдаться.
Ключ у начальника тюрьмы, а его нет на месте. И будет он только утром.
Ухмылка на губах эльфа стала безумной и похожей на рану от ножа.
Конечно, он прикрыл веки и принялся едва заметно раскачиваться из стороны в сторону. Конечно.
Но даже если бы я могла освободить твои руки, это не взгляд упал на его воспаленный пах. Там все горело. Не исправило бы ситуацию. Нужно чтобы кто-нибудь другой тебе помог. Понимаешь?
Айвери склонил голову к плечу и посмотрел на меня снизу вверх, прищурив один глаз.
Кто-нибудь другой, выплюнул он. Как удобно. И, разумеется, ты предлагаешь мне свою помощь.