Ой, не ворчи! Эти фотографии золото, чистейшее золото! Выскочив на более широкую улицу, я, не сдержавшись, закружилась на месте, обнимая свою любимую фотокамеру.
Николь простонал Малкольм, болезненно скривившись, это была худшая идея за всю историю худших идей. Если честно, я даже подумываю завязать с этим всем
Чего? Я резко остановилась и повернулась к нему, словно он только что сказал, что собирается отправиться в монастырь. Ты серьезно? Завязать? Но мы же... Мы ведь только-только вышли на новый уровень! Завтра все газеты передерутся за этот материал. Мы на коне, Малкольм! У нас сенсация, ты понимаешь?
Сенсация для них. А для нас? Он угрюмо хмыкнул, нахмурив брови. Твое имя даже нигде не указывают, Николь. Да они и рады бы не знать, кто эти снимки делает. Ты же внештатная. Им невыгодно портить себе репутацию, сотрудничая с такими, как ты. К тому же платят тебе копейки. А те, кто работает официально, сидят в своих тепличных студиях, снимают скучные портреты и получают вдвое больше. И, заметь, не рискуют жизнью!
Я остановилась, удивленно глядя на него. Он что, серьезно?
Ну и что? Зато я могу делать что хочу! Я свободна, Малкольм, свободна! Я раскинула руки, словно могла обнять весь мир. Я не обязана снимать скучные заказы, постановочные сцены. Я творец! Могу в любой момент сорваться с места и отправиться навстречу приключениям, и никто мне слова не скажет. В этом и состоит свобода, понимаешь? Наслаждаться тем, что ты делаешь. И потом, ты же знаешь, на мои работы всегда найдется покупатель.
Малкольм снова вздохнул, явно собираясь возразить, но я уже отвернулась, уверенная в своей правоте. Сидеть в душном тесном офисе и щелкать затвором фотокамеры, снимая однотипные скучные позы, меня уж точно никто не заставит!
Ладно, Николь, пробурчал он, покачав головой, я пошел к лекарю. После того как ты мне выбила зуб своей фотокамерой, мне надо проверить, что от него осталось
Я фыркнула, чувствуя, как азарт постепенно уходит, уступая место разочарованию. Ну вот, снова начал жаловаться. В последнее время мой помощник что-то совсем скатился в уныние.
Да ладно тебе, Малкольм! Зубы не выпадают так просто!
Он бросил на меня взгляд, полный страдания, и побрел в сторону ближайшей лавки лекаря, продолжая потирать лицо.
Какая муха его укусила? Раньше он таким не был. Неужели действительно задумался о спокойной жизни? пробормотала я себе под нос, но быстро выбросила из головы неприятные мысли. Не тогда, когда на инфокристалле хранились такие ценные фотографии!
И, сделав глубокий вдох, направилась в ближайшее издательство. Посмотрим, что они предложат мне за лысого барона!
Глава 3
подробнее, что у них там произошло.
Я уже готовилась технично спетлять отсюда подальше и попытать счастья в ином издательстве, но тут меня буквально подхватили за шиворот.
О, Николь, раздался голос Кевина, и я не успела даже слова вставить. Какое счастье встретить тебя! Ты нам как раз и нужна!
От его радостного тона так и сквозило фальшью. И прежде чем я успела возразить, меня уже тащили через коридоры прямиком к кабинету главного редактора.
Я удалю негативы! пискнула я на ходу.
Эта фраза уже стала рефлексом. Обычно, когда меня так брали за шкирку, это значило, что кого-то мои фотографии привели в бешенство. Но меня словно и не слышали, только двери распахивались перед нами, пока мы не оказались в кабинете, где меня буквально втолкнули в мягкое кресло.
Это кресло выглядело достаточно комфортным, за исключением одного маленького, но значительного нюанса: с подлокотников свисали магические наручники, слегка шевелящиеся, но, к счастью, пока неактивные. Я сглотнула и, все же пытаясь как-то разрядить обстановку, бросила:
Уютненько у вас тут
Меня, конечно, проигнорировали. В кабинет вошел главный редактор, мужчина с нервно дергающимся глазом, коротко кивнул на дверь, и все остальные моментально выскользнули, оставив нас вдвоем.
Николь, начал он с язвительной улыбкой, последнее фото, что ты нам принесла, оказалось весьма... скажем так, удачным.
Я нервно кивнула, стараясь не смотреть на магические наручники. Он продолжил:
Мы готовили к выходу календарь «Самые завидные холостяки империи». Но, вот беда, один из наших холостяков объявил о помолвке прямо перед выходом в печать. А тут появилась ты со своей редчайшей фотографией Джуна Лестранде
Он узнал. И пришел к нам. С угрозой уничтожить все издательство, если мы не отзовем тираж. Редактор кивнул, явно наслаждаясь моим растерянным выражением лица.
Хотя бы судом пригрозил для приличия... пробормотала я, сглотнув, а потом чуть громче: Ладно, верну вам гонорар.
Внутренне я уже обливалась слезами за гонорар я купила магический кристалл для своей камеры, позволяющий просматривать фотографии до проявления. А тут... потерять все из-за какого-то обиженного мага? В этом мире вообще есть справедливость?!
Редактор гаденько улыбнулся.
О нет. Вернуть гонорар недостаточно. Ты возместишь нам все убытки. А это не только стоимость печати, но и моральная компенсация всем холостякам, чьи фотографии не выйдут.
Мои руки крепче вцепились в подлокотники кресла, и я почувствовала, как мой мир трещит по швам. Мое сердце пропустило удар, стоило мужчине озвучить сумму, которую я теперь им должна. Я нервно сглотнула, ощущая, как весь вес будущего долгового рабства нависает надо мной.