Да, госпожа, ответил спасёныш.
Какая ещё я тебе госпожа? У меня имя есть!
Да, Хатхиши, послушно повторил Ви.
Так-то лучше. Ну, не шарахайся, иди сюда, на свет. Гляну на тебя, уж дня три не смотрела.
Да оставь ты парня в покое, вклинился Иннидис. Он вообще-то ужинать шёл. Ведь так, Ви?
Бедолага ничего ему не ответил, только посмотрел воспаленным левым глазом и опустил голову. Правый глаз по-прежнему скрывался под повязкой временно или навсегда. Хорошо хоть, что Ви научился сам её менять.
Да и пойдёт сейчас, отмахнулась Хатхиши. Надолго не задержу.
Она сама подошла к Ви и, потянув за руку, вывела на свет. Окинула взглядом всю его фигуру, утопавшую в старой хлопковой тунике Иннидиса, взяла его ладонь и пошевелила указательный и средний пальцы его правой руки, которые не сгибались и не разгибались до конца. Пробормотала:
Так с этим потом разберёмся.
Затем она приподнялась на цыпочки и, запрокинув его голову назад, осветила лампой веки. Разочарованно поцокала языком и выдохнула:
Эх, лучше так и не стало. Ну да ничего, мягко, почти нежно прибавила она, ничего, мой мальчик. Я на тебя завтра при дневном свете ещё раз гляну и новое снадобье тебе сготовлю. Вот увидишь, мы ещё сделаем из тебя красавца. Она похлопала его по плечу и обратилась к Чисире: Всё, забирай его, идите ужинать. А завтра на улицу пусть выйдет. Пора уже. И снова к Ви: Чтобы всё до крошки съел, ясно?
Да, гос Хатхиши.
Приятного вам ужина, улыбнулся Иннидис. Насладитесь им как следует.
Спасибо, господин, произнесли Чисира и Ви почти одновременно.
***
Иннидис с самого утра посетил городские купальни. Находились они недалеко, так что он не стал седлать коня, а прогулялся до них и обратно пешком, вернувшись ещё до пробуждения Аннаисы.
Вообще-то в тёплое время года и сам Иннидис, и домочадцы чаще всего мылись в кадках и купальных бочках, установленных на заднем дворе, за перегородками. Воду в них наливали с утра прямо из колодца, и к вечеру она уже согревалась под солнечными лучами. Но всё-таки ничто не могло заменить ароматный пар и горячую воду мраморных купален, так что он обязательно выбирался туда пару раз в месяц, а уж сегодня ради такого случая тем более потратил на это время и заодно получил удовольствие.
На обратном пути, когда он вошёл в дверь в воротах и двинулся к дому по гравийной дорожке, то ещё издали увидел Чисиру, подметавшую крыльцо. Обычно она делала это на заре, но сегодня почему-то припозднилась и явно спешила даже не заметила его возвращения. Чтобы не смущать девушку, Иннидис свернул с основной дороги на садовую тропку, решив полакомиться прямо с дерева уже созревшими персиками. Тут-то и нашлось объяснение, почему Чисира вдруг так задержалась, поодаль, полускрытый стволами и листвой, на качелях сидел Ви. Девушке всё-таки удалось вытащить его на улицу, как и просила Хатхиши. Немыслимо!
Иннидис двинулся к парню по широкой дуге, чтобы
приблизиться спереди, а не со спины, и улыбался как можно выразительнее. Чувствовал он себя при этом донельзя глупо: будто пытался подойти и не спугнуть диковатого пса или чужую лошадь. Впрочем, пока что Ви своим поведением не сильно от них отличался.
Должно быть, парню доводилось наблюдать из окна гостевой комнаты, которое как раз выходило на эту сторону, как качались Аннаиса, а иногда и Мори, потому что сейчас он явно пытался сделать то же самое. Не знал, что раскачаться сидя почти невозможно. Не на этих качелях. И не в его состоянии.
Увидев Иннидиса, бедолага ожидаемо прекратил свои попытки и ссутулился.
У тебя не получится раскачаться таким образом, Ви, доброжелательно произнёс Иннидис, приблизившись. Давай я помогу. Только держись крепче, хорошо?
Ждать ответа пришлось почти полминуты, но наконец парень выдавил:
Да, господин
В одно движение Иннидис ухватился за прутья и вскочил позади Ви на широкое длинное сиденье. Пружиня ноги, начал разгонять качели, напоминая себе, впрочем, не слишком увлекаться: он не был уверен, что слабые ещё руки не подведут спасёныша и не разожмутся. Однако не увлечься оказалось сложно: душистый утренний воздух бил в лицо, качели взлетали и опускались, поскрипывая, а вместе с ними раскачивался и горизонт, создавая ощущение полёта. Иннидис даже задался вопросом, почему же он сам, в отличие от Аннаисы и Мори, никогда на них не качается.
Стоило вспомнить племянницу, как тут же с земли раздались её возмущённые восклицания:
Дядя Инни! Эй! Ты должен быть дома и готовиться к пиру!
Иннидис повернулся на голос: растрёпанная, с распущенными волосами Аннаиса стояла в помятом домашнем платье и смотрела на него с негодованием видать, только что проснулась.
Дядя! Ты сейчас весь вспотеешь!
Не успею, рассмеялся он. Раскачиваться, впрочем, перестал, но качели и не думали останавливаться так быстро.
А если да, то что делать будешь? Иди одевайся в красивое!
Впереди ещё много времени, а я, как видишь, помогаю Ви покататься на качелях, подмигнул он ей. Так что у меня веское оправдание. Ты, между прочим, на себя посмотри лохматая, как бродяжка.
Ну так не я же собираюсь к градоначальнику! не переняла она его шутливого тона и даже топнула ногой. Давай слезай! Я сама покатаю Ви, а ты иди наряжайся!