Переживала Марья Петровна недолго. Некогда стало переживать. Явился Аким Фалантьевич крепкий, скупой на слова мужчина, одетый скромно, почти по-деревенски, во льняную рубаху, порты и сапоги, но хорошего качества, с вышивкой в местном защитном колорите.
Выслушав Машу, управляющий крякнул, снял фуражку и пошел в кухню. Почесывая в затылке, он долго смотрел на электрические провода и заморский агрегат. Потом сообщил, что электрическая машина в доме есть, работает на автомобильном бензине. Топливо раздобыть можно, но для починки необходимо вызвать специалиста.
Покойный дед Роман Александрович шибко интересовался техническим прогрессом. Еще, говорят, нечистая сила
электричество зело не любит, вот Осинин и пользовался этим для покою от лесного народа (раз уж истреблять его закон нынче запрещает): включал по ночам лампы вокруг дома, тарахтел агрегатами.
Марью Петровну ночью нечисть не побеспокоила? Нет? А то ведь известно, как поперечные гостей привечают! Маша ответила, что спала просто прекрасно. От расспросов она воздержалась. Все вопросы она задаст тетушке. Это Осининых дела, частные.
Аким Фалантьевич осмотрел дом, проверил крышу, пообещал прислать садовника и ушел.
Маша наконец-то улучила минутку, чтобы сходить к пруду. Проходя через сад, она поняла, о чем накануне говорила тетя: яблоки не созревали, а портились прямо на ветке.
Что-то губило урожай.
Встревоженная Маша решила поговорить с садовником, поспрашивать у соседей. Может, в «Осинках» она и не останется, но сад жалко. И еще маменьке письмо написать нехорошо, когда тайком-то.
Пруд был неподвижным и темным. На глубине в пол человеческого роста тянулись к поверхности широкие багровые листья, берег зарос жабьим ситником. Маша припомнила, что ночью не слышала кваканья лягушек. От пруда тянуло Тьмой и тяжестью, словно был он наполнен не водой, а жидким ядом.
И что же я сделаю? пробормотала она. Тут водяной нужен. Если старый сгинул, требуется новый.
Она вернулась в дом и от корки до корки просмотрела справочник по поперечной флоре и фауне. Пусть выпущена книга была давно и нечисть в ней еще числилась неразумным зверьем, но фактов и полезных примечаний имелось куда больше, чем в современных изданиях. Поэтому Маша справочник прихватила с собой, тем более что был он одной из немногих вещей, оставшихся от отца.
Маша еще раз спустилась к пруду и окончательно признала: его спасет только новый водяной. Он посадит в центр водоема веточку особого роголистника. Вода начнет очищаться, вернутся в нее полезные микроорганизмы, о которых нынче много пишут в научных журналах, и насекомые. Птицы принесут семена водных растений. После и рыбу запустить можно будут. Иначе никак.
Ждать Марья Петровна не любила. Нужно было найти водяного и самое сложное уговорить его переехать в пруд. Небось, в свою очередь, какую услугу потребует. Но делать нечего: назвался груздем, полезай в кузовок.
И только Маша начала собираться в лес, у ворот показалась двуколка Маргариты Романовны.
Глава 5
Марфуша, велела ей тетя, не отрывая взгляда от Маши, иди в дом, займись делами.
А можно уже? громким наивным шепотом поинтересовалась горничная.
Сдается мне, что можно, кивнула Осинина.
Она сама довольно ловко выпрыгнула из двуколки вслед за Марфушей. На лице тети Маша прочитала плохо скрываемое волнение.
Хотите мне что-то сказать? вызывающе проговорила Мария.
Маргарита Романовна наклонила голову и глухо спросила:
Были гости ночные?
Именно. О которых меня никто не предупредил.
Дом давно стоит тетя не поднимала глаз. Лес рядом неспокойный.
Я заметила, Маша тряхнула головой. Сама могла бы догадаться. И догадалась. Я долго жила в городе, многое из повадок нечисти подзабыла. О местных обычаях вовсе не знала. Я преподаю поперечные языки, а не собираю сказки и присказки Помежской губернии. Вы должны были меня предупредить.
И ты? Маргарита Романовна замолчала.
Как видите, жива и здорова. Вы думали, я испугаюсь? А если бы действительно испугалась?
Нет, если ты Петруши дочь, тетя серьезно кивнула.
А чья же еще?
Ты не понимаешь. Что это было? Кто приходил?
Кикиморы. Мы поболтали, Марья Петровна усмехнулась. Договорились. Мне велено привести пруд в порядок, за это гости обещали рассказать сказку поинтереснее, чем ваши.
Маргарита Романовна внезапно покачнулась, и Маша испуганно подхватила тетушку под локоть.
Вам нехорошо?
Тетя помотала головой. И вдруг с силой и слезами в глазах обняла племянницу, сбивчиво прошептав:
Нашли. Наша. Значит, наша ты, Осининская! Не прервался Петруши род, продолжился.
Позже они сидели на веранде, угощаясь кофе и свежим пирогом.
Так то проверка была? Маша укоризненно покачала головой. Но злиться на тетю почему-то не получалось. У той была своя правда.
Тетя со звоном поставила чашку на блюдце, придирчиво оглянувшись
на садовника. Тот усердно трудился неподалеку, стараясь угодить хозяевам и получить прежнюю работу при саде. Первый, кто попросился в старый дом работать. А что? Раз особняк наследницу принял, и остальных людей не обидит. Садовник рубил засохшие яблоневые ветви, обрезал кусты, открывая вид на въездную аллею «Осинок».