Поговорив с Новицкой, пока есть время я иду с ребятами в ГУМ за покупками для родителей и для Наташки, а потом поднимаюсь в казино и целый день нахожусь там, общаюсь с Лидой и Баксом, делаю необходимые звонки. Работаю, в общем.
После обеда заваливается Абрам со своими дружками. Дружки идут просаживать деньги, показывая друг другу, кто самый богатый в Москве, а Мамука рассказывает мне как много мы подняли бабла в день открытия. Но это мне и так известно, разумеется.
Слушай, Бро, ты когда уезжаешь, а? У меня знакомый из Ленинграда хочет с нами встретиться, он в Москве сейчас. Он был на открытии и хочет, чтобы у них тоже такое заведение появилось.
Мамука Георгиевич, была бы крыша, а мы с вами всё сделаем в лучшем виде.
Крыша? Помещение что ли? Так он как раз знает, где устроиться.
Крыша это не помещение, улыбаюсь я. Крыша это тот, кто защитит это помещение и его обитателей от любой непогоды в области закона. Это Злобин. Вы тоже крыша в своём роде, но вы-то больше, чем крыша, вы ещё и реальный акционер, с живыми деньгами.
А-а-а, смеётся он, крыша, молодец, Бро. Я тебя сначала недооценивал, думаю, зачем мне мальчишка, а ты мужчина, а не мальчишка. Молодец. Короче, позвони мне сегодня часов в семь-восемь и договоримся, как с этим питерским другом встретимся, да?
Обязательно позвоню.
К назначенному времени на такси я приезжаю к Ирине в её комсомольскую деревню. Игоря оставляю в гостинице и еду только с Пашей, чтобы не тесниться втроём на заднем сиденье.
Он остаётся сидеть в машине, а я поднимаюсь к ней домой. Время половина восьмого, даже чуть больше. Звоню в дверь, и она открывает замотанная в полотенце и с мокрой головой.
Блин, Ириш, ты чего творишь-то?
Заходи, Брагин. Не кричи на весь подъезд, тут слышимость. Сейчас пойдём.
Сейчас? Нет, ты серьёзно? Тебе ещё не меньше часа нужно, а у меня мотор под окном со включённым счётчиком.
Ну, отпусти его, потом ещё вызовем.
Ага, вызовем и к завтрашнему дню только до места доберёмся. Давай скорее, пожалуйста.
Блин, лучше бы один пошёл, честное слово.
Ирка, я тебе десять минут даю, не больше, ты поняла?
Да я уже почти готова, говорит она, стоя перед зеркалом и втирая в лицо крем.
Мой личный опыт говорит, что она ещё совсем не готова, абсолютно не готова. Ладно, что остаётся делать, придётся ждать. Я сажусь на диван, беру телефон и набираю номер Абрама.
Мамука Георгиевич, добрый вечер. Это Егор. Вы говорили, чтобы я позвонил. Насчёт вашего знакомого.
Ты уже знаешь? тревожно спрашивает он.
Нет, настороженно отвечаю я. Точно, не знаю. Случилось что-то?
Случилось, Егор, пи**ец, что случилось. Война, случилась. Когда сможешь подъехать?
Какая война? недоумеваю я.
Война-то? Тяжёлая война, кровавая, не знаю, какая ещё. Ху**ая война, так понятно тебе?
Не совсем пока.
С Ашотиком воюем, Егор. Не на жизнь а на смерть.
Да с чего?
С чего? С того что сегодня Тумана завалили. Слыхал? В Красноярске. На перо поставили. Был Туман и нет.
Ну, вот и всё. Теперь порядок. Теперь всё в ажуре, да же Цвет?
А кто завалил? интересуюсь я.
Да какая разница? Откуда я-то знаю? Кто завалил, тот большой игрок походу, но я бы ему спасибо не сказал. Ты, думаю, тоже. Потому что нам с тобой сейчас нужно быть на стрёме.
А мы-то при чём? не понимаю я. Где Красноярск и где мы?
При чём, при чём да при том, что теперь Боря Рамсик не при делах оказывается и Ашотик его на х*й посылает. А раз Бори Рамсика нет, то он всё сделает, чтобы кроме его конченых катранов никаких казино в городе не было. Как пить дать. Я отвечаю, так и будет. Если ты ещё не понял, он хочет под корень всё подрезать. И он конкретно под ментами. Вот и прикидывай сам хобот к носу. Короче, когда приедешь?
Сегодня никак Мамука Георгиевич. Безопасность безопасностью, но надо и в будущее смотреть.
Смотри да не засматривайся. Завтра утром жду, говорит он и отключается.
Я кладу трубку и размышляю над тем, что причинно-следственные и всякие другие связи в этом мире причудливы и часто непредсказуемы, и в этот момент раздаётся звонок в дверь.
Ир, открыть? Ты ждёшь кого-нибудь?
Никого
не жду, сама открою.
Ирина выскакивает в прихожую, и я с удивлением замечаю, что она уже в платье и с высушенными уложенными волосами. Она открывает дверь и я слышу знакомый и неприятный мужской голос:
Ира, я всё обдумал и осознал. Прости, это никогда не повторится.
Охренеть! Опять этот козлина припёрся. Эх, жалко, не я дверь открыл.
Что тебе нужно! нервно восклицает Ирина. Я же сказала больше не приходить!
Послушай, раздражается мужчина, я ведь говорю тебе, я был не прав, а теперь
Он замолкает на полуслове, потому что я выхожу в прихожую и наши взгляды пересекаются.
Авиация, говорю я, выходя вперёд и передвигая Ирину за себя. Ты поговорить пришёл? Но собеседников для тебя здесь нет. Тебе не рады. Ещё раз появишься и уже сам не выйдешь. Ясно?
Вы только гляньте! восклицает он нарочито громко, буквально на весь подъезд, и лицо его становится злым и жёстким. Я только за порог, как она опять с малолетним хулиганом связалась! Нет вы посмотрите! Милиция! Надо милицию вызывать!