Хорошая мысль, согласился ректор. Он так и таскался туда-сюда по кладовой, это невольно начинало раздражать. Хотелось взять его за руку и усадить рядом. У его величества много родственников, за которыми нужно бы присмотреть.
Так. Кажется, мы подходим к главному.
Да, неприятная случилась история, сказала я. Меня еще никто не пробовал приворожить.
Мартин скривился, словно одновременно разжевал добрую дюжину лимонов.
Это отвратительный поступок, который никак не согласуется с честью преподавателя и мужчины, с нескрываемой злостью ответил он. Обещаю, Эмма, такое больше не повторится. Я сегодня же подпишу приказ об увольнении господина Шульца. Он больше не потревожит вас своими глупостями.
Он так яростно смотрел, так тяжело ронял слова, что я вдруг подумала: а ведь да, это все-таки ревность. Драконы так себя ведут, когда кто-то тянет лапы к тому, что они считают своим.
Но с чего бы Мартин считал меня своей собственностью? Мы познакомились только сегодня, перебросились парой слов за ужином, вот и все. У него, в конце концов, есть Анна, с которой он гуляет вечером по беседкам. Откуда бы тут взяться ревности?
Но это была она. Однажды Норберт смотрел и говорил примерно так же, когда один из его товарищей остался на ужин и засыпал меня комплиментами. Он ни слова не сказал, пока гость был в доме, зато потом выплеснул на меня свой гнев, избил до трещины в ребре.
Ничего этого не будет, сказала я себе. Я вернулась в свое прошлое и все исправлю.
Что случилось, Эмма? спросил Мартин, и в его взгляде теперь была искренняя тревога. Вы в лице изменились.
Так ответила я. Вспомнила несостоявшегося мужа. Однажды он был зол примерно так же, как вы сейчас.
Ректор вздохнул. Опустился на соседний мешок. Голоса домовых из-за двери стихли: кажется, Джеррит и Сильвер не стали дожидаться ректорского решения и удрали.
Да, я правда разозлился, признался Мартин, и огни над его головой начали угасать. В академии так себя не ведут, еще никто не пробовал привораживать сотрудников.
Не
увольняйте господина Шульца, попросила я, и огни снова начали крепнуть.
Заступаетесь за него? обманчиво мягким тоном осведомился Мартин. Хотели бы сходить с ним на свидание?
Нет, это точно ревность. Осталось только понять, откуда она взялась и у Мартина, и у меня. Во мне ведь тоже все закипело, когда Анна повела его к беседке с виноградом.
Мы оба не имели никаких прав на ревность, прав друг на друга. Но ревновали.
Вряд ли вы где-то найдете нового зельевара за два дня до учебного года, вздохнула я. И ведь его сослали сюда, верно? Незачем ссориться с теми, кто это сделал.
Вы не ответили на мой вопрос, Эмма.
Голос ректора был спокойным, но за этой мягкостью чувствовалась железная рука, готовая лечь мне на горло и сжать.
Я свободна, ответила я. И могу встречаться, с кем захочу. Вы ведь ходите на свидания с госпожой Шрайдер, правда? Календарно-тематическое планирование не обсуждают вечером в беседках.
Это не то, о чем вы думаете, произнес Мартин настолько горячо, словно искренне хотел убедить меня в том, что я не права на их счет.
Но есть вещи, которые волнуют меня намного больше свиданий и приворотных зелий, продолжала я. В зеркалах приветственного зала появилось что-то вроде призрака. И он велел мне проваливать из академии. Хотелось бы узнать, кто успел меня так невзлюбить.
***
Мартин вопросительно поднял бровь.
Призрак с угрозами? уточнил он, и я кивнула. Ну во-первых, я лично выбросил из зеркал всех призраков этой весной. Новые еще не успели туда проникнуть. Получается, вы кому-то не понравились в академии, Эмма.
Стоило только приехать, и уже неприятности, вздохнула я. Вроде бы пока никто не жаловался на мою еду. Наоборот, брали добавку.
Вы хорошо готовите, похвалил Мартин, и это прозвучало, как комплимент, а не просто констатация факта. Я сдержанно улыбнулась.
Кулинария всегда была моим любимым занятием. Отец говорил, что я напрасно трачу время, благородной девице нечего делать на кухне, когда есть служанки.
Но вот ведь, ваши умения вам пригодились, Мартин улыбнулся в ответ, огни над его головой погасли, и он добавил: Впрочем, я и так взял бы вас на работу. Вы хороший человек, Эмма. Надо окружать себя как раз такими людьми.
Госпожа Шрайбер тоже хорошая, предположила я. Иначе вы бы ее к себе не приблизили.
Дьявольщина! Ну вот о чем я только говорю и думаю! Зачем я постоянно вывожу Мартина на личный разговор! Ведь что-то так и подзуживает внутри, так и требует вставить шпильку в ровный тон беседы.
Я ее не приближал, ответил ректор, и я почувствовала, что он оправдывается. Анне пришло время выйти замуж, она ищет достойную пару и решила, что я прекрасно подхожу для ее матримониальных планов.
Вешается на вас.
В каком-то смысле да.
И вы не имеете ничего против. Иначе давно нашли бы способ развернуть настойчивую барышню в другую сторону.
Нет, я все-таки должна стукнуть себя по голове. Знаю человека несколько часов и говорю с ним настолько легко о таких вещах.
Вы же дракон, продолжала я. Наверно, чувствуете в ней свою истинную пару.
Мартин сделался было серьезным, даже угрюмым, но тут рассмеялся и махнул рукой.