И нам не следует много разговаривать в его присутствии, по той же самой причине, произнес Адамс, в голосе которого впервые почувствовались легкие нотки раздражения. Лучше, если вы подождете дальнейших пояснений, пока мы не вернемся в офис.
Я предпочитаю задавать вопросы, когда они возникают, пояснил Кирк.
Капитан, пояснила Хелен Адамсу, импульсивный человек.
Адамс улыбнулся.
Вы немного напоминаете мне древнего скептика, который потребовал, чтобы его научили всем премудростям мира, пока он стоит на одной ноге.
Я просто хочу быть уверенным, с каменным выражением произнес Кирк, что именно здесь и произошло несчастье с доктором ван Гелдером.
Да, ответил Адамс, и это была его собственная неосторожность, как вы уже поняли. Мне не нравится плохо говорить о коллеге, но Симон исключительно упрямый человек. Он мог бы год просидеть здесь, под лучом, настроенным на такую или даже большую интенсивность. Или, если бы у пульта стоял кто-нибудь, кто смог бы отключить энергию, при необходимости. Но он все сделал один, причем на полной мощности. Естественно, ему это нанесло вред. Даже вода может отравить человека, если ее достаточно много.
Очень непредусмотрительно с его стороны, по-прежнему без выражения произнес Кирк. Хорошо, доктор Адамс, давайте взглянем на остальное.
Очень хорошо. Я бы хотел, чтобы вы встретились с некоторыми нашими весьма неплохими удачами.
Введите.
Какая-то чепуха. И все же, это как-то совпадало с ощущениями Кирка. И спустя некоторое время он осторожно выбрался в коридор и постучал в дверь соседней комнаты, где разместилась Хелен Ноэль.
Так-так! произнесла она из-за двери. В чем дело, капитан? Вы считаете, что снова наступило Рождество?
Корабельное дело, произнес Кирк. Впустите, пока меня никто не заметил. Это приказ.
Несколько помешкав, она впустила его и он захлопнул за собой дверь.
Спасибо. А теперь, доктор, что вы думаете о тех, кого мы сегодня видели?
Ну что ж в целом это произвело на меня впечатление. Похоже, они выглядели счастливыми, или по крайней мере приспособившимися, прогрессирующими
И, может, несколько пустыми?
Но они же не были нормальными. Я и не ожидала этого.
Хорошо. Я бы хотел осмотреть процедурный отсек снова. Вы мне нужны. Вы, должно быть, лучше меня можете разобраться в теории.
А почему бы не попросить доктора Адамса? натянуто спросила она. Он здесь единственный эксперт по этому вопросу.
И если он лжет, то он продолжит лгать, и я ничего не узнаю. Есть лишь один
путь удостовериться и понять, как работает эта машина. Мне нужен оператор. И вы единственная кандидатура.
Что ж хорошо.
Они нашли лечебный отсек без особых затруднений. Там никого не было. Кирк быстро настроил управление, как показывал терапевт, и занял место пациента. Затем он уныло посмотрел на прибор, свисавший с потолка.
Я думаю, вы сможете определить, наносит мне эта машина какой-нибудь вред или нет, сказал он. Адамс утверждает, что она совершенно не опасна. Именно это я и хочу знать. Начните с минимального усиления на секунду или две.
Ну? Вы готовы?
Я уже давала вам две секунды.
Гм-м. Совершенно ничего не произошло.
Нет, что-то случилось. Вы почему-то нахмурились. Затем ваше лицо разгладилось. Когда я отключила энергию, вы нахмурились опять.
Я ничего не заметил. Попытайтесь еще раз.
А как вы теперь себя чувствуете?
Как-то э, ничего определенного. Просто жду. Я думал, что мы еще раз попробуем.
Мы так и сделали, сказала Хелен. Похоже, ваша память совершенно стирается, вы даже не чувствуете хода времени.
Так-так, угрюмо процедил Кирк. Весьма эффективный прибор, чтобы, как Адамс, счесть его непригодным. Тот техник упомянул, что еще должно быть и небольшое внушение. Попытайтесь что-нибудь такое безобидное, пожалуйста. Знаете, когда мы закончим с этим, я надеюсь, мы сможем совершить набег на какую-нибудь кухню.
Это сработало, произнесла Хелен напряженным голосом. Я дала вам две секунды на низкой интенсивности и сказала «вы голодны». И теперь вы действительно голодны.
Я ничего не слышал. Давайте еще попытаемся. Я не хочу, чтобы у меня остались какие-то сомнения на этот счет.
Совершенно верно, произнес голос Адамса. Кирк вскочил и обнаружил, что ему в лицо смотрит дуло фазера. Тут же был и терапевт, нацеливший другой пистолет на Хелен.
Тюрьмы и психиатрические клиники, продолжил Адамс, улыбаясь почти вежливо, контролируют каждую беседу, каждый звук иначе они долго не протянут. Так что я вполне могу удовлетворить ваше любопытство, капитан. Мы предоставим вам надлежащую демонстрацию.
Адамс подошел к пульту и повернул ручку потенциометра. Кирк так и не увидел, как он нажал на кнопку включения-выключения. Комната просто растворилась в волне невыносимой боли.
Как и прежде, не было никакого ощущения хода времени. Кирк вдруг обнаружил, что стоит на ногах и сам отдает Адамсу свой фазер. И в то же время Кирк понимал, что это была за боль: это любовь к Хелен, и боль одиночества оттого, что он находился не с ней. Хелен исчезла. И все, что у него осталось это воспоминание, как он на руках отнес ее в ее каюту на Рождество, воспоминание о ее протестах и его лжи, которая стала правдой. Странно, но почему-то эти воспоминания казались бесцветными, одномерными, а голоса, звучавшие в них монотонными. Но одиночество и желание были в них настоящими. И чтобы как-то облегчить их, он готов был лгать, красть, обманывать, продать свой корабль, свою репутацию Он закричал.