К таковым принадлежал легкомысленный, стремительный герой нашего повествования.
Девушка, между прочим, обернулась и заметила такси, которое, трясясь, чихая, громыхая, болтаясь из стороны в сторону, неслось за ней. Она дала полный газ, и черная спортивная машина резко рванулась. Мотор взвыл разъяренным слоном, машину дико крутануло на повороте, подняло дыбом, и перед такси издевательски заклубилось огромное серое бензиновое облако на том месте, где только что виднелся автомобиль незнакомки.
Так приехали в Монако. Шофер с внушительным моноклем, в смокинге и соломенной шляпе набекрень вызвал живое любопытство. Но даже полицейские усвоили, что в знаменитом курортном средоточии правила уличного движения рассчитаны отнюдь не на здравомыслящих туристов, и спокойно пропустили сумасшедшее такси. Вероятно, на свете мало нашлось бы столь отчаянных и неумелых водителей, как Горчев: он не пытался избежать катастроф, но, казалось, искал их всеми силами. Так, к примеру, он помчался на красный свет: тормоза визжали, шоферы орали, служанка, что вытирала оконное стекло, вскрикнула, прижав к щеке пыльную тряпку А такси победно летело. Эх-хо!
Оголтелый любимчик фортуны продолжал погоню по серпантинной дороге, ведущей в казино Монте-Карло, и весело махал шляпой. Дама в красном остановилась у отеля «Де Пари». Такси по немыслимой кривой пересекло великолепный английский сад, украшающий площадь, и затормозило в предназначенном месте, почти воткнувшись неугомонным радиатором в гостиничные двери. Безумный шофер хладнокровно сунул ошарашенному портье тысячную банкноту меньших купюр он, видимо, не признавал.
Портье низко поклонился, и благодаря его заботам такси заняло место на проезжей части перед отелем.
Горчев, триумфально улыбаясь, приблизился к перепуганной девушке. Но, похоже, на этот раз назревала катастрофа: откуда ни возьмись появился великолепно одетый белокурый гигант с нахмуренной физиономией и смерил Горчева ледяным взглядом:
Вы знаете этого господина, Аннет? спросил он.
Нет! И я хочу исправить это нетерпимое положение, обращаясь к девушке, весело отозвался нобелевский лауреат.
Вы слишком навязчивы.
Месье, мне кажется, вы отстали от моды. Такой шикарный двубортный пиджак уже никто не украшает дурными манерами.
Вы намерены дать сатисфакцию за оскорбление?
Само собой, радостно заверил Горчев. У меня, правда, нет времени на долгие процедуры. Если не иссяк ваш воинственный пыл, извольте, я к вашим услугам.
Только моментально.
Позвольте представиться: барон Лингстрем. Оппонент помедлил всего чуть-чуть:
Князь Червонец, обер-лейтенант гвардии, царский эмигрант и тому подобное. Где состоится встреча, мой родной?
Девушка стояла бледная и пораженная.
Офицерское казино в Монако. Там найдутся секунданты к вашим услугам. Жду вас.
Барон вышел и направился к такси.
К его изумлению, за руль уселся князь Червонец и включил счетчик:
Такси принадлежит мне, дорогой барон Дуэлевич, успокоил он пассажира на заднем сиденье, включил двигатель, и автомобиль с полоумным шофером и порядком озадаченным Лингстремом рванул с места.
2
Не нравился ей барон. И вообще, кто он такой? Полгода назад объявился у них в доме, часто беседовал с ее отцом, но только с глазу на глаз. С тех пор всячески старался добиться ее симпатии, но сие похвальное усердие пока что не увенчалось ни малейшим успехом.
Аннет села за столик недалеко от входа и принялась печально потягивать через соломинку лимонад.
Полтора часа спустя близ отеля с шумом и треском остановился автомобиль. Такси.
За рулем восседал владелец соломенной шляпы и монокля. На сей раз он довольно ловко затормозил у бровки тротуара и даже не слишком врезался в бампер впереди стоящей машины.
Такая мелочь, как помятый бампер, не смутила носителя монокля, он быстро прошел в отель и подсел к столу молодой дамы:
Надеюсь, вы не очень скучали?
Вы тревожно вскинула ресницы Аннет, но вы ведь уехали с бароном. Где барон?
Молодой человек опустил голову и принялся беспокойно вертеть соломенную шляпу.
Отвечайте!
Я отрубил ему ухо, признался он застенчиво. Плохо, да?
3
Всего лишь маленькая зарубка на память Ничего страшного, ухо пришьют на место, вот и все.
Ранен в ухо?
Да. И в голову.
И в голову?
Горчев смущенно кивнул.
Небольшой порез, так, сантиметров двенадцать, ну, чуть глубокий Я не виноват, честное слово. Когда я рассек ему лицо и грудь, врач рекомендовал прекратить поединок. Но этот Лингстрем чертовски старательный малый и настоял продолжать, хотя его вдоль и поперек заклеили пластырем и выглядел он как разъяренный рекламный столб.
Вы, наверное, сбежали из сумасшедшего дома. И вам не стыдно? Князья так себя ведут?
Кто вам сказал, что я князь?
Вы сами.
Я? Меня зовут Иван Горчев, и княжеской крови во мне ни капли.
Тогда зачем лгать? Вы всегда лжете?
Очень редко, в жизненно необходимых случаях.
Почему вы все-таки представились князем?
А как же иначе! Русский эмигрант и не князь? Хоть на глаза людям не показывайся!
Не говорите глупостей.
Вам не понять ужасной трагедии. Горчев, русский и на тебе ни князь, ни гвардейский офицер, вздохнул дуэлянт. В Европе каждый русский подозрителен, если он не князь. Мои родители удрали в Париж еще перед четырнадцатым годом, и я там родился. Мой непрактичный отец никогда не искал союза с гвардией. Попросту обнищал да уехал. Он состроил столь убитую физиономию, что Аннет рассмеялась.