- А в каком поле сей полосатый лев?
Чего? В маковом и в конопляном, ядреныть...
Герольд молчит, а затем уже совсем спокойно интересуется:
- А какое право имеет ваш принц на Вэллис?
- А у него супруга - валлийка! - сообщает Джон. - Так-то вот, Сдурел Убейсон. А ты думал?..
- И чего же желает ваш принц Робер? - интересуется герольд после долгой паузы. - Чего он хочет от нашего короля?
Ну, это моя свита знает и без подсказок...
- Денег! Двадцать тысяч марок серебром! И прямо сейчас!..
Глава 7
О пользе праздных размышлений или 'Спокойной ночи, малыши'
Герольд с сопровождающими его лицами удалился передавать наше пожелание своим хозяевам, а я отправился в чудом неразграбленную ратушу и, от нечего делать, завалился на постель. Штурма не будет - это и ребенку ясно. В армии короля Дании и еще чего-то там всего-то тысяч шесть-семь воинов. Это я на глаз определить могу. У меня - немногим меньше. После дикой свалки на берегу и всех потерь, понесенных в городе при штурме и грабеже, под моими знаменами ровно четыре тысячи девятьсот двадцать человек. Больше всех умудрился потерять синешалый тесть - двести пятьдесят три убитых и еще семьдесят раненных так серьезно, что они не то, что в бой не годятся, а вообще не ясно - выживут ли? Остальные - более-менее ничего.
Красноармейцы Паулюса потеряли сорок два человека, валлисцы Энгельрика - тридцать, ветераны - четверых. С учетом потерь гарнизона и городского ополчения Виборга, составивших почти полторы тысячи только убитыми - полный порядок. Потери - один к четырем. Очень неплохой расклад, право же...
- Робин! Твое высочество!
Чего это Джону понадобилось? Герольд ответ привез? Или деньги?
- Что тебе, Джонни?
- Энгельрик тебе щит новый принес...
Интересно, а чем Энгельсу мой старый не угодил?..
- Вот...
Де Литль протягивает мне щит. Мой собственный, старый щит, на котором теперь нарисован какой-то зверь невнятной породы с секирой в лапах. Тело его покрывают широкие красные и узкие желтые горизонтальные полоски, а посередине - там, где у нормального животного грудина - на зверюге красуется ремешок с подвесками. Остальная часть щита размалевана в красную и зеленую вертикальные полосы, а в верхних углах зачем-то приляпаны ромбы синего цвета. Так, все понятно. Озверевший матрос сражается с матрасом. В общем, ни дать, ни взять: псих разгулялся с малярной кистью. Интересно, это не Ади Хитлера работа? С их семейки станется...
- Замечательно, - с сомнением произнес я. - Знаешь, Джонни, ты его унеси пока, куда-нибудь, а я тут подумаю: что дальше делать...
- Ага! Я его пока над входом повешу?
-Валяй-валяй... - поживу пока под щитом. - И посылай всех подальше: Чапай думать будет...
Кстати, подумать Чапаю и впрямь необходимо... Чего-то я сам себе нравится перестаю в последнее-то время. Нет, я и раньше был не подарком, если по чести, по совести, только теперь я уже совсем... Сколько трупов наворотил, а все для чего? Английский престол понадобился, надо же? Тоже мне, принц Уэльский и жена его Диана... Да и, если
разобраться: ну какой из меня король? Как там пелось в старом фильме? '...Он славный был король, любил вино до черта, но трезв бывал порой...' Вот это прям про меня... А в четырех городах из-за такого 'славного короля' кровью умылись по полной программе. А я еще Олега порицал за его бандитский бизнес... Сам-то, сам-то - грабитель с большой дороги, причем натуральный!..
'А за то за евреев заступились, народу облегчение дать собираемся и вообще - не свирепствуем без нужды, - сообщил мне голос рассудка. - Не так уж и плохо...'
'Ага, - тут же вмешалась старуха совесть. - Не так уж? Охренеть. А пятьдесят последних защитников Штейнфурта, которых повесили на крепостной стене? А гамбуржцы, которых били копьями в спину твои рыцари? А помнишь молодого парня из войска Паулюса? Его твои солдаты на копья подняли, и ты его стрелой... чтоб не мучился? Это вот твое 'неплохо'? А 'плохо' тогда что? Когда валлисцы в Виборге монашек до смерти изнасиловали?..'
'Да?! А я что должен был сделать?! Сказать: 'Не вешайте их, ребятушки, они - хорошие'? После того, как они чуть тестя моего не ухлопали?..'
'Ой-ой-ой, какая была бы потеря! - в голосе совести появились ехидные нотки. - Без этого гения человечество откатилось бы в своем развитии лет на триста назад, не меньше! Он кто, тесть этот? Ученый? Полководец? Поэт? Писатель? Может, хотя бы известный художник? Тоже нет? И вообще: кто это не так давно собирался повесить этого самого Мурдаха на могиле разбойничьего атамана? Не знаешь? Ну-ну...'
'Мало ли чего я собирался! - голос рассудка чуть не сорвался на визг. - Зато скольким крестьянам помог?! Сколько крестьян меня благословлять готовы?! И, уж если на то пошло: тестя - человеком сделал! Он вон теперь знает, что вешать своих без суда нельзя. И грабить напропалую - нельзя!..'
'Да, своих убивать нельзя, - неожиданно согласилась совесть. - Давайте будем убивать чужих. И, побольше, побольше, они ведь - не люди! Какая хорошая позиция! Нелюдей можно грабить, убивать, насиловать! Они же - нелюди!..'