Внезапно молодой человек высоко поднял бокал с шампанским и голосом, в котором звучал металл, сказал:
Люди! Призрак смерти уже бродит по дому сему! Я пришел, чтобы напомнить вам о невидимой руке, начертавшей письмена на стенах дворца Набупалассара! Напомнить, что среди мраморных колонн и шелковых занавесей чума пишет свое «мене, текел!» так же, как и в хижине последнего рыбака. Я пришел, чтобы танцевать и развлекаться вместе с вами, ибо, быть может, даже глухие уши услышат, даже слепые глаза увидят призрак смерти, когда я высоко подниму этот сосуд греха
В глухой тишине он высоко поднял бокал, а затем, швырнув его о пол, обвел всех взглядом и, уже отходя от стойки, сказал:
Для того я и заказал шампанское Чтобы уничтожить его как символ мирского греха.
Бармен с суеверным страхом прошептал:
Это я понимаю Но для чего нужен был лед? Ответа не последовало, поскольку суровый миссионер уже покинул тяжелыми шагами бар.
Глава 13
Нечто фантастическое В прошлом году в Сингапуре какой-то миссионер выбежал на сцену варьете и начал танцевать вместе с балетом Отвратительное было зрелище
Мод не ответила.
Тяжелое впечатление, которое неожиданное событие произвело на общество, понемногу рассеивалось.
Совершенно неуместный поступок, сказал советник Маркхейт миссис Вилльерс, вместе с которой он ужинал, предварительно точно установив, что у нее нет никаких признаков бубонной чумы. Если бы он не был миссионером, его бы стоило привлечь к ответственности за распространение паники на территории, охваченной карантином
Кто это был? взволнованно спросила вдова-сицилианка у господина Вангольда, с которым она успела случайно познакомиться. Коммерсант был до того расстроен отсутствием жены, что, находясь в столь убитом состоянии духа, за ужином по рассеянности сел вместо своего за столик синьоры Релли, а красавица-вдова предложила ему остаться за ее столиком и после того, как недоразумение выяснилось. После ужина они вместе пошли в бар, чтобы немного освежиться.
Какой-то миссионер, ответил Вангольд, больше я о нем ничего не знаю.
Петер! подозвала вдова официанта.
Слушаю, синьора.
Кто этот миссионер?
Не знаю, синьора. Сегодня у нас очень много новых гостей, ответил официант и поспешил к другим столикам, откуда его уже нетерпеливо подзывали. Разбираться со всякими миссионерами дело управляющего.
Вас так интересуют миссионеры?
Да. Девушкой я была влюблена в одного проповедника. Надежды на то, чтобы добиться согласия моих родителей, у нас, к сожалению, не было, и он уехал миссионером к каким-го дикарям. Мой покойный муж был добрым, умным человеком, он любил меня, но я никогда не могла забыть Крессона. Став вдовой, я стараюсь почаще бывать в местах, где можно встретить миссионеров, где все напоминает мне о нем
Вы надеетесь когда-нибудь встретить его вновь? спросил Вангольд.
Его нет в живых. Он принес себя в жертву призванию, и я за свой счет поставила ему памятник на его родной земле.
Его прах доставили на родину? растроганно спросил Вангольд.
Нет, холодно ответила вдова и после короткой паузы добавила: Дикари съели его
У их столика остановился Линднер, оперный
певец.
Не нравятся мне такие миссионеры, сказал он, и на его усталом жирном лице появилось выражение обиженного ребенка. Теперь опять придется принимать снотворное, а я уже совсем хорошо себя чувствовал.
Никаких снотворных! воскликнула вдова. Присаживайтесь к нам! Петер! Бутылку чинцано синьор Линднер господин Вангольд
Рад познакомиться, проговорил коммерсант, приподымаясь, чтобы пожать руку Линднеру. Когда-то я был поклонником вашего голоса. Еще в молодости, конечно. Вы чудесно пели Лоэнгрина, да и фигура у вас была великолепная! Эх, где те старые, добрые времена
Вангольд вздохнул и, кажется, так и не понял, почему Линднер присел за столик с таким ледяным выражением на лице.
А теперь выпьем все до дна! воскликнула синьора Релли, поднимая бокал с рубиново-красным вермутом. Все выпили, даже Линднер, которому пить вовсе не хотелось. Вдова поднялась и, проговорив: Прошу извинить меня, вышла из зала.
Исключительно симпатичная женщина, заметил Вангольд и вновь наполнил бокалы. Чувствовал он себя просто замечательно. Сказывалась и непривычная для него обильная выпивка и и изумительно приятное общество синьоры Релли А пели вы когда-то просто феноменально, обратился он к Линднеру, желая доставить удовольствие знаменитому артисту. Ужасно жаль, что у вас пропал голос. Это уже насовсем? Я знавал одного церковного певчего, у которого горло через некоторое время прочистилось. Может быть, и у вас будет так же.
Исключено, ответил смертельно бледный Линднер. Любые нервные переживания вредят голосу, а меня до смерти раздражает всякая глупая болтовня
Серьезно? Вот и я выхожу из себя, когда начинаю говорить со своим кладовщиком. Я ему говорю: «Господин Штук, принесите то-то и то-то», а он
Синьора Релли что-то долго не возвращается, нетерпеливо проговорил певец.
Верно. По-моему, она решила разыскать миссионера, только что обругавшего нас.