Причин тому было несколько. Когда я узнал, что моя жена, а тогда еще девушка, по имени Алиса, забеременела, я был двадцативосьмилетним парнем, который ничего толком не умел. Образование получать мне было уже поздно, да и дорого это, так что я перебивался случайными заработками, потому что зарплаты с основного места работы не хватало. А я трудился охранником на топливном складе.
И я ничего особо не умел. Винить в этом можно было кого угодно: отца наркомана, который не показал мне никакого примера, пока не сдох от передоза в каком-то притоне. Или общество, которое никак не поддерживало сирот, из-за чего мне пришлось пойти работать вместо того чтобы заканчивать учебу. Корпоратов, которые гребли все под себя, не давая людям подняться. На самом деле оправданий я не искал, да и не перед кем мне было оправдываться. Я не боялся никакой работы, крутился и делал все, что мог, чтобы обеспечить себе нормальную жизнь, откладывал на первое время жизни с ребенком.
Потом я увидел рекламу, встретился с рекрутерами, прошел тесты и испытание по физподготовке, после чего меня отправили в учебку. И за следующие полгода в Африке я заработал столько же, сколько за предыдущие два года. А потом, когда попал в специальное подразделение «Горлорезы»
Второй причиной было то, что компания выплачивала хорошую компенсацию семьям погибших во время службы. Этого хватило бы на экономную, но жизнь моим жене и ребенку до того момента, пока он не закончил бы среднюю школу. Да, оплатить высшее образование этого не хватило бы, щедрость компании не распространялась настолько далеко, но у меня, например, не было даже полного среднего образования. Я ушел после девятого.
Ну а в-третьих У меня это просто получалось. Шесть полугодовых контрактов, и я все еще был жив. Не сказать, что цел: часть моих внутренних органов заменены на импланты после ранений, и это не считая того, что я прочиповал для того, чтобы просто стать сильнее.
Но сейчас я собирался взять большой отпуск, хотя бы на год. Причиной было то, что Ванька должен был пойти в первый класс. И ему нужен будет отец. А потом
А потом есть разные варианты. Мне давно предлагали штабную должность. Буду координировать действия операторов, сидя в штабе со стаканчиком бодрящего напитка и сигареткой, смотреть на территорию с дронов, отдавать приказы и принимать донесения. Опыта полевой работы должно хватить.
Мы все тут из-за разных вещей, сказал я. Кто-то пошел сюда ради денег, как я. Я же не могу сказать, что я тут ради семьи, понимаешь? Нет, это будет ложь, мне нужны деньги, и я нашел, как их заработать. Кто-то ради острых ощущений. Другим нравится образ крутого оператора, может они там дрочили на тактикульщину с малых лет. Разное бывает.
Тут ты прав, кивнул Курц. Но это мой последний контракт. Больше я туда не вернусь.
Почему? спросил я.
Надоело, ответил он. Надоели джунгли. Вечная мошкара, комарье. Змеи, которые тебе в палатку заползают, когда ты спишь. Надоело, что шлюхи в местных борделях только черные, надоело пойло в солдатских барах. Все, надоело, короче.
Кровь и смерть тебе не надоели? спросил я. Ты жалуешься на бытовую ерунду. Не на то, что может отвратить от службы нормального человека.
Ни ты, ни я не нормальные, он улыбнулся. Нет, кровь и смерть мне не надоели. И я не собираюсь от этого отказываться. Первым делом я поеду в «Рим». Ты, наверное, не в курсе, но это бордель в стиле римских бань. Дорогое место, элитное.
Термы, ответил я. Они назывались термы.
Не так уж важно, он покачал головой. Я поеду туда
и возьму себе самую дорогую программу. Сразу три девочки, прикинь, сутки развлечений. А потом меня обещали свести с одним парнем, который знает одного решалу
Решил пойти в наемники? спросил я.
Да, кивнул он. Это будет не менее весело, чем там, в Африке, зато все удобства жизни в Новой Москве при себе.
Ага, я покачал головой. Только вот все, что мы делаем в Африке, остается в Африке. А здесь ты можешь перейти дорогу легавым, бандитам, пиджакам. И они тебя достанут рано или поздно. Наемники долго не живут, сам знаешь.
Долго не живут сопляки, которые достали где-то ствол и кожанку, после чего вообразили себя крутыми. А я-то профи.
Я мог сказать многое. Сказать, что воевать в джунглях это далеко не то же самое, что в городе. Но я не очень-то много знал обо всех этих криминальных делах. Как ни крути, но я был чертовски далек от этого. Как и от банд. Попросту не хотел ничего об этом знать.
Да и не такой уж он и близкий мне человек, чтобы его отговаривать. Я ни капли не беспокоился за его жизнь, как и за жизни хоть кого-нибудь из моего отряда. Там, на войне, да, мы все ценили друг друга за профессионализм и готовность прикрыть спину. Здесь же нам не было никакого дела.
Мы не были друзьями. Эмоциональная привязанность мешает делу.
Кстати, по этой же причине чаще всего в частники берут бессемейных. Так что я был своего рода исключением из правил.
Удачи тебе, я улыбнулся. Постарайся прожить как можно дольше.
На рожон лезть не буду, однозначно.
Вам совсем не спится да, мужики? поднял голову Татарин, который до этого расслабленно лежал в своем кресле.