Негромкий стук дождя, барабанящий по стене башни, наполняет комнату, и огни в бра на стенах мерцают, как будто они чувствуют ветер бури снаружи. Несколько долгих мгновений я стою там, позволяя остаткам воды на моей коже высохнуть на слишком холодном воздухе, пока мои глаза находят свое лицо в отражении окна. Ниже, ниже, ниже опускаются мои глаза, пока они снова не останавливаются на шрамах, покрывающих мои руки. Я ненадолго закрываю глаза, отгораживаясь от их образа, прежде чем отворачиваюсь от окна и иду заканчивать одеваться.
Я натягиваю через голову длинную темную тунику и просовываю руки, прикрывая свидетельство своей жалкой слабости, прежде чем покинуть ванную комнату. Первый этаж пуст. Тихо. Темно.
Остальные либо спят, либо заперлись в своих комнатах. Подойдя к камину, я останавливаюсь и в течение самого долгого момента раздумываю, не устроиться ли на одном из диванов в гостиной. Но шорох привлекает мой взгляд к лестнице, и я с изрядной долей отвращения и внутреннего напряжения замечаю как один из фамильяров Каликса, выползает на нижнюю ступеньку, затем цепляется за перила, чтобы было легче добраться до его комнаты.
Да, похоже, я все-таки не собираюсь здесь ночевать.
Я направляюсь к двери своей спальни и приоткрываю ее, чтобы заглянуть внутрь. В комнате темно. Свечи не зажжены. Я воспринимаю это как хороший знак и проскальзываю внутрь, прежде чем позволить двери снова захлопнуться за мной. Моим глазам требуется всего секунда, чтобы привыкнуть к темноте. Однако почти сразу же, как я это делаю, вдалеке прогремел гром, и все пространство озарилось вспышкой, когда молния ударила за стенами территории Академии вероятно, где-то над побережьем.
На кровати сидит фигура, бледная и такая маленькая, чего я никогда раньше не замечал. У меня перехватывает дыхание.
Извини, тут же говорю я. Я не хотел тебя будить.
Ты и не разбудил. Молния исчезает так же быстро, как и появилась,
но глаза мои привыкают к темноте быстрее, чем раньше, и я отчётливо вижу, как Кайра сидит, привалившись спиной к изголовью кровати, с подтянутыми к груди коленями. Доказательства ее заявления что я не будил ее кажутся точными, потому что на ней больше нет платья, в котором она ходила на Совет.
Я еще раз осматриваю комнату и нахожу его в куче в углу, рядом с одним из моих столов для чтения. Уставившись на смятую темную ткань, я пытаюсь вспомнить, была ли она обнажена, когда я смотрел на нее мгновение назад ее кожа такая же бледная, как и волосы, но было ли на ней что-то ещё, помимо ее оголенной кожи?
Желание, которое, я знаю, я не должен испытывать, бушует во мне, как ветер за пределами башни.
Не смотри, черт возьми, убеждаю я себя.
Это все равно что сказать умирающему человеку продолжать дышать. Невозможно.
Я смотрю, и у меня перехватывает дыхание, застывая там, когда мой взгляд скользит по ее длинным белым рукам, изящно лежащие на коленях. Она не обнажена. По крайней мере, так оно и есть, но туника, в которую она одета, определенно обнажает большую часть ее кожи. Моя туника, осознаю я мгновение спустя, когда она ерзает на кровати и вытягивает ноги, опуская руки. Этот факт, похоже, не смягчает острую колющую боль в моей груди.
Она утопает в этой тунике, даже несмотря на то, что рукава закатаны и подвернуты до локтей. Её бёдра прикрыты, но кожа всё равно остаётся на виду, как будто нарочно и мои глаза прилипают к её ногам, представляя, как они обвивают меня, сцепленные в замке у лодыжек, пока я вхожу своим членом, в это горячее, влажное местечко, скрытое от взгляда.
Я судорожно сглатываю, низкое рычание угрожает вырваться наружу. Я поворачиваюсь обратно к двери. Ты можешь переночевать здесь сегодня, огрызаюсь я. Я буду
Почему я должна спать здесь? спрашивает она, прежде чем я успеваю закончить. У меня есть комната внизу. За этим заявлением следует шорох. Мышцы моей спины сжимаются с каждым звуком, который проскальзывает в мои уши, как одна из змей Каликса.
Затем ее слова доходят до моих мыслей, и я медленно поворачиваюсь лицом к женщине в моей постели. Ты не вернешься в свою старую комнату.
Кайра поворачивается и убирает ноги со смятых покрывал и простыней. Длинные бледные ноги высовываются из-за края матраса, и ее босые ступни касаются пола.
Подними глаза, гребаный придурок! Я отрываю взгляд от ее плоти и останавливаюсь на ее лице.
Почему? Серые глаза цвета грозовой тучи пристально смотрят на меня.
Почему? Я мысленно повторяю ее вопрос, пытаясь вспомнить, о чем мы говорили. Я моргаю, глядя на нее. Потому что ты Смертная Богиня, а это комната Терры.
Кайра встает, и в этот момент комнату озаряет еще одна вспышка молнии. Святые гребаные Боги.
Какое это имеет значение? Спрашивает Кайра, подходя ближе.
Если раньше я думал, что мне будет трудно оторвать от нее взгляд, то теперь это невозможно. Она не только выбрала мою старую тунику, но и ту что такая светлая и тонкая, и когда вспышка света освещает самые темные уголки моей спальни, освещая все на своем пути, это делает больше, чем просто проливает свет на нее. Он просвечивает сквозь ткань и отбрасывает сияние вокруг ее фигуры, очерчивая каждый изгиб под тканью.