Тебя били? вскочила Наргис, увидев его.
Скажи отцу, что от меня они ничего не узнали.
Они не нашли множительного устройства, прошептала девушка. Оно было спрятано в кухне.
Слава богу! Сходи к аптекарю и скажи, чтобы он забрал его. Я ведь всего лишь человек и могу не выдержать.
Хорошо, я это сделаю.
Как тебя пустили сюда?
Отец дал деньги.
Не стихами, как ты, а попросту скажу: я люблю тебя. Каждый день повторяю твои стихи и произношу твое имя
А я теперь буду делать то же, что и ты.
Ты чудесная
Беседу прервал вошедший полицейский, он объявил, что свидание окончено.
Где фрау? спросил он выбежавшую на террасу Наргис.
Все в салоне.
Витгенштейны и Ширин пили кофе.
Август вскочил с кресла.
Здравствуй, брат! Ты так неожиданно. Даже не предупредил, что возвращаешься.
Не удалось дозвониться, а мне хотелось как можно быстрее оказаться дома. Представьте себе, у меня было столько хлопот.
Надеюсь, что не из-за моих покупок, сказала Кристина.
Нет.
А где Генрих? спросила Ширин.
Наргис внесла багаж. Карл, распаковывая большой кожаный чемодан, говорил:
Как раз об этом я и хотел сказать. Сначала мы поехали в Вену, мне хотелось преподнести тебе сюрприз, сказал он, обращаясь к Ширин. Я купил тебе машину, она стоит перед домом И одновременно протянул Кристине манто.
Какая прелесть! Позвольте, я примерю.
О чем это я говорил? спросил Карл, глядя на Ширин.
О Генрихе, произнес Август.
Так вот, приехали мы в Вену Представьте себе, я совершенно забыл, что Вена уже не Австрия, а германский рейх. Полиция заинтересовалась Генрихом. Пришли в гостиницу, стали допытываться: что делает, где работает. Оказалось, что он уклонялся от воинской службы. Я был просто шокирован. Его призвали в армию, велев немедленно явиться в часть. Я хотел вмешаться, но ничего не удалось сделать.
Вот и хорошо, заявила Кристина.
Я тоже так думаю. В конце концов, рано или поздно, но это должно было произойти. Члены нашей семьи никогда не уклонялись от исполнения своего патриотического долга.
Взгляните, какая прелесть! Кристина восхищалась своим манто. А духи?! Такими пользовалась Элен, правда, Карл?
А где Генрих будет проходить службу? поинтересовался Август.
Его сразу же отправили в Берлин, ответил Карл. Моя прелесть, обратился он к Ширин, тебя не радует подарок?
Может быть, ей цвет не нравится? ядовито заметила Кристина.
Не говоря ни слова, Ширин вышла из комнаты.
Что на фабрике? обратился Карл к брату.
Все в порядке. Следует уделить больше внимания нашему участию в делах пароходной компании. Думаю, это принесет не меньше дохода, чем дает фабрика.
Они перешли в контору. Войдя в свой кабинет, Карл увидел на стене портрет Гитлера.
Новый консул предупредил, что явится с визитом. Я велел повесить портрет, пояснил Август.
Мне бы хотелось, чтобы такие вопросы ты согласовывал со мной. В голосе барона чувствовалось неодобрение.
Если желаешь, можно его снять.
Нет, пусть остается.
Вошел Юзеф, вежливо поздоровался с бароном и подал ему папку с поступившей за истекшую неделю почтой. С минуту барон молча просматривал корреспонденцию, откладывая в сторону прочитанные письма.
А это что? спросил он, прочтя одно из писем.
Это от рабочего, который года два проработал у нас. Сейчас он в тюрьме. Пишет, что у него для господина барона какое-то важное сообщение, которое он должен передать только лично. Просит, чтобы вы к нему пришли.
Что это за рабочий? заинтересовался Август.
Тот самый, сына которого ваша милость послали на учебу в Берлин, пояснил Юзеф.
Можно организовать эту встречу? заинтересовался Карл.
Конечно, ответил Юзеф. Он находится в тюремной больнице.
У нас тут столько более важных дел вмешался Август.
Устрой это, Юзеф, приказал Карл.
Может быть, я к нему схожу, предложил Август.
Он просит о личной встрече с господином бароном, с нажимом пояснил Юзеф.
Карл вышел из кабинета и отправился на поиски Ширин. Она в одиночестве сидела в комнате.
Почему ты так ведешь себя?
Настоящая дама не должна проявлять своих чувств, правда? насмешливо ответила Ширин.
Совершенно верно.
А может ли настоящий джентльмен сказать мне без свидетелей, зачем он отдал Генриха в лапы вермахта? Ведь все это путешествие и история с покупкой картин просто обыкновенная мистификация. Ты нас видел, но
Барон прервал ее:
Моя фамильная честь не допускает, чтобы кто-нибудь узнал об этой позорной измене. Даже с тобой я не хотел говорить на эту тему. Думал, что ты оценишь мой поступок, как и то, чего благодаря мне достигла. Но ты просто сошла с ума.
Неужели у тебя ни на грош нет воображения? Все напоказ, все для соблюдения внешних признаков благопристойности. Ты не способен на настоящее чувство. Ты просто калека. Нет, я неточно выразилась, ты просто мертвец.
Успокойся. Мертвой была бы ты, если бы я поступил с тобой по вашим же обычаям. Но я европеец. Когда-нибудь ты это оценишь. Ни одна из твоих соплеменниц не поверит, что возможно быть таким великодушным, как я.
Потому что их воспитали как невольниц. И Ширин вышла из комнаты.