Здесь гребень, назидательно пояснил он, а по обе стороны, там, значит, где кусты, канавы. Места здесь, Володя, я как свои пять пальцев знаю. Двадцать лет тут проработал. Сперва сторожем, а потом объездчиком.
Володе все больше и больше нравился этот человек. На первый взгляд он казался угрюмым и малообщительным. Однако стоило ему улыбнуться, как его обветренное, с тысячей мелких морщинок вокруг глаз лицо сразу менялось и становилось добрым и приветливым.
Герасим Григорьевич нагнулся и вытащил из сугроба длинную тонкую жердь.
Ты иди вперед, сказал он, а я за тобой. Надо наши следы замести. А то вдруг незваные гости нагрянут. Тебе небось тоже не очень хочется возвращаться в Лесково?
Пройдя шагов двадцать, Володя обернулся и увидел, что Герасим Григорьевич пятится и тщательно заравнивает жердью снег. Потом он с силой заколотил по кустам. С веток посыпались снежные хлопья, и через минуту вряд ли кто-нибудь смог бы догадаться, что по этому месту только что прошли люди.
У Володи стало легко на душе. Значит, его не разыщут! Он никогда больше
не вернется в это проклятое Лесково, никогда!
Куда же ты пробирался из лагеря-то? спросил Герасим Григорьевич. И как это ты в лес забрался? Ведь здесь и замерзнуть недолго
Я искал партизан неожиданно вырвалось у Володи. Дядя Герасим обернулся.
Ну, это ты напрасно старался, сказал он. Если бы, Володя, партизан всякий мог найти, немцы бы их давно выследили А зачем это тебе понадобились партизаны?
Нас хотят всех убить, начал было Володя и вздрогнул. Он вспомнил о ребятах, о том, что их надо как можно быстрее выручить, иначе будет уже поздно
Кто вас хочет убить?
Эсэсовцы
И Володя принялся сбивчиво рассказывать.
Герасим Григорьевич слушал его молча, продолжая, как он сам выражался, «заметать следы». Наконец гребень кончился, и снова появилась дорожка, уходящая в глубь леса.
Ты вот что, Володя, он задумчиво посмотрел на мальчика, не волнуйся раньше времени Товарищей твоих, может, еще вызволят Вот сейчас придем домой и потолкуем. А идти нам уже недалеко Минут пять.
Они повернули направо, и перед ними открылась поляна. Посреди нее стояла изба, к которой примыкали небольшой огород и сад.
Герасим Григорьевич распахнул дверь, и Володя увидел высокую полную женщину с приятным круглым лицом и такими же круглыми, словно постоянно чему-то удивляющимися глазами.
Батюшки! воскликнула она. Кого это ты привел, Герасим?
Володю удивил ее голос. Он был тоненький-тоненький, а имя своего мужа она произносила слегка нараспев: «Гера-асиим».
На дороге нашел, улыбнулся Герасим Григорьевич. Бежал, вишь, из лесковского лагеря да чуть было в лесу не замерз. Спасибо, я на него наткнулся Володей зовут
Бедненький! всплеснула руками женщина. А тощий-то какой! Голодный небось? Его же поскорее покормить надо Ты раздевайся, Володя У нас тепло
Не успел мальчик опомниться, как она уже проворно расстегнула его телогрейку и тут же в ужасе отступила, увидев под ней голое посиневшее тело.
Ах ты батюшки! Она снова всплеснула руками. Смотри, Герасим! На нем и рубашки-то нет! Да как же это он не замерз?.. Постой, я разыщу, во что бы его одеть
Успеется, остановил ее Герасим Григорьевич, поесть он и в телогрейке может Ему бы теперь чего-нибудь горяченького, согреться
Так я вам борщу налью. Хозяйка метнулась к печке. Ведь ты тоже с утра ничего не ел Вместе и пообедаете.
Володя сел за стол и с наслаждением проглотил несколько ложек, а потом незаметно для самого себя опорожнил большую миску горячего борща.
Жорка-то где? спросил объездчик жену.
На охоту ушел еще с утра. Соскучился, говорит, без свежего мяса. А зачем он тебе?
Послать его хочу к Алесю Антоновичу. Дело есть важное.
Так он сбегает. Вот придет, поест и сбегает. Да, никак, это он идет Она взглянула в окно. Ну, точно, он.
В сенях послышались быстрые шаги, дверь распахнулась, и на пороге появился высокий красивый парень. За плечами у него висела охотничья двустволка, а в руке он держал огромную черную птицу.
Есть хочу, мать! громогласно объявил он. По-настоящему! Давай обед! А это кто? уставился он на гостя.
Из лесковского лагеря он, отвечал Герасим Григорьевич, ласково глядя на Володю.
Сбежал, значит! По-настоящему? Вот молодец! Жорка сильно хлопнул Володю по плечу. Ты его покормила, мать?
Покормила, Жорочка
Еще дай!.. Я вижу, он еще хочет.
Так ему нельзя много. Отец говорит вредно
А ты меду ему дай Меду можно Правда, можно, отец?
Меду, пожалуй, можно, согласился Герасим Григорьевич.
Хозяйка вышла в сени и вернулась с полным стаканом меда. Стакан она поставила перед Володей, а сыну налила миску борща.
Ты ешь, ешь! Парень подмигнул мальчику. Тебя зовут-то как?
Володя
А меня Жора Ешь мед, Володя! По-настоящему!
И, будто показывая, как это нужно есть по-настоящему, Жора накинулся на борщ и опустошил миску раньше, нежели Володя успел проглотить вторую ложку меда.
Молока! потребовал он у матери. И ему тоже!
Молоко холодное, Жорочка, а он и так замерз Вечером подою, дам ему парного